Доклад Владислава особого оптимизма не внушил – мобильная связь по-прежнему не работала, а толпившийся у импровизированного КПП народ задавал слишком много сложных вопросов. Ну да, дачники и дальнобойщики хотели знать, что происходит и когда это закончится. А что им отвечать, если ни Зеленцов со товарищи, ни мы так толком, ни фига и не знаем? Вот и насочиняли мои опера про теракт, про аварию на трассе и т. д. Им и невдомёк, что я бы уже всё на свете отдал за теракт с аварией. Ибо чуяло моё сердце, что мы влипли в офигеннейшие неприятности.
– Ну, что, поступим, как настоящие мужчины – пойдём налево, – сунув рацию в карман и покрутив головой, решил я.
– Налево? Налево от чего? – поинтересовался Ковалёв.
– Налево от направления нашего движения в данный момент, – уточнил я. – Вон в ту сторону, в общем. Порядок движения не меняем.
Видимость постепенно улучшалась, и мы уже не целились в каждое подозрительное дерево. Свернув налево, пошли вдоль обрывчика, образовавшегося в результате неведомого катаклизма. По «нашей», российской, земной стороне обрывчика. Катаклизм не пощадил ни наш, ни тот лес, несколькими рухнувшими деревьями резко обозначив границу между ландшафтами. Причём все деревья полегли на «не нашу» сторону.
Вдоль этой границы мы шли минут пятнадцать, постоянно отмечая резкие различия между природой «тут» и «там». «Тут» – свои, русские, кусты и берёзы, «там» – незнакомые деревья, хоть и похожие на сосну, но какие-то не такие. Мысленно обозвав их «соснами», оглянулся назад, в сторону дороги. Стоп.
– Парни, а вам не кажется, что мы идём не совсем по-прямой? – нарушил я общее молчание. – Оглянитесь, посмотрите назад. Чувствуете, что мы идём, чуть-чуть забирая в сторону, вправо?
– Хм… Вот и мне показалось, что разлом идёт как-то дугой, почти незаметной для глаза, – согласился со мной Михаил. – Володь, что бы это значило?
– Пока не знаю, – пожал я плечами. – Пошли дальше.
Дальнейший поход «налево» вдоль границы обрывчика лишь подтвердил моё предположение, что разлом идёт гигантской дугой, огибая дорогу и часть «нашей» территории. Пройдя ещё, наверное, метров двести, мы так и не увидели в округе ничего стоящего. Обыкновенное придорожное поле, кустарник, небольшая берёзовая роща на «нашей» стороне, «сосновое» редколесье и чужой кустарник по другую сторону границы.
«У нас» – типичная для конца апреля нежная зелень, а «там» – сочная, тёмного цвета трава. Поначалу очень хорошо просматривалось и море, а потом его заслонила стена сплошного леса. На основании увиденного возникло подозрение, что климатические зоны или времена года двух миров немного отличаются друг от друга.
…Двух миров!!! – эта мысль, образно говоря, произвела в моей голове эффект разорвавшейся бомбы. – Надо смотреть правде в глаза: там, за обрывом – не наш мир! Что-то произошло, и мы угодили… Куда, чёрт возьми, мы угодили? Или в наш мир угодило?
– Стоп, пошли-ка, мужики, обратно, – произнёс я, не узнавая своего собственного