Боль от ран словно придала ему крылья – он выбрался на ровное место и быстро побежал, не думая о направлении.
Стрелы еще продолжали преследовать его некоторое время, но вскоре это прекратилось. Когда он наконец остановился и обернулся назад, то был уже далеко от Моот-хауса, хотя еще видел, как факелы двигались взад и вперед вдоль зубцов башни.
Он прислонился к дереву, мокрый от воды и истекающий кровью, разбитый, раненый, одинокий. Но все же он спас себе жизнь, и, хотя Джоанна осталась во власти сэра Дэниела, он не упрекал себя за случайность, которую был не в силах предотвратить, и не ожидал каких-либо роковых последствий для девушки. Сэр Дэниел жесток, но вряд ли он будет жесток с молодой благородной девицей, у которой есть другие покровители, могущие легко призвать его к ответу. Вероятнее всего, он постарается поскорее выдать ее за кого-нибудь из своих друзей.
«Ну, – думал Дик, – до тех пор я еще успею найти средство укротить этого изменника. Клянусь мессой, я считаю себя теперь освобожденным от всякой благодарности или обязанности, а в военное время всем открывается удобный случай изменить свое положение».
Но пока положение его было очень печальным и затруднительным.
Некоторое время он продолжал еще пробираться сквозь чащу леса. Но боль от ран, темнота ночи, тревога и смятение мыслей мешали ему отыскивать направление и продолжать пробиваться сквозь густые заросли. Наконец он был вынужден сесть и прислониться к дереву.
Когда он очнулся от состояния между сном и обмороком, серый рассвет уже начал сменять ночную тьму. Легкий прохладный ветерок шелестел листвой деревьев. Дик еще не вполне проснулся, когда, пристально смотря перед собой, заметил какой-то темный предмет, раскачивавшийся на ветвях дерева ярдах в ста от того, под которым он сидел. Становилось светлее, Дик пришел в себя и был в состоянии рассмотреть этот предмет. То был человек, висевший на суку большого дуба. Голова его была опущена на грудь; при каждом более сильном порыве ветра тело его раскачивалось, а руки и ноги вертелись, словно какая-то странная игрушка.
Дик с трудом поднялся на ноги. Шатаясь и придерживаясь за стволы деревьев, он подошел ближе к ужасному предмету.
Сук был на высоте приблизительно двадцати футов от земли, и бедный малый был поднят палачами так высоко, что Дик не мог достать рукой даже до его сапог, а так как лицо повешенного было закрыто капюшоном, то невозможно было узнать, кто он.
Дик оглянулся направо и налево. Наконец он заметил, что другой конец веревки привязан к стволу небольшого куста боярышника, росшего под могучей сенью дуба и обильно покрытого цветами. Кинжалом – единственным оставшимся у него оружием – молодой Шелтон перерезал веревку, и труп с глухим шумом упал на землю.
Дик приподнял капюшон: то был Трогмортон, посланник сэра Дэниела. Он недалеко ушел со своим поручением. Из-за пазухи