«Он», «гость, почти бог», тоже возник из этих тем. Дружеское сближение подразумевает раскрытие души со всеми ее тайнами, вот одной из таких больших тайн Ирины он и был.
Не придавая особого значения ее восторженным рассказам о его внешности, прошлом, ты не смогла обойти мимо его композиторский талант, потому как повествование об этом таланте было щедро пересыпано множеством музыкальных тем его сочинения, которые Ирка наигрывала и напевала тебе при первой возможности, материализующейся в любой свободной аудитории, где было пианино.
Ирка была влюблена в него, история ее любви была долгой.
Девочкой-подростком она увидала этот прекрасный цветок и, возжелав его всей силой своей романтической натуры, ради счастья (сомнительного, впрочем) обладать им, прошла через все ипостаси, став его «оруженосцем», другом, доверенным лицом и, наконец, возлюбленной.
Что приобрела она на этом пути – она не думала об этом, убеждая себя в том, что все – все стоило того.
То, чего жаждала ее душа, не измерялось материальными величинами. Ослепленная ощущением своей избранности им, живущая им, она легко принимала все то, что принимал он. Так легко, досадуя более на обстоятельства, чем на саму суть происшедшего, она приняла его многочисленные увлечения-отвлечения от нее, а затем и его женитьбу, конечно, на другой женщине.
Тревожно
В один из обыкновенных дней Ирка приходит на лекции, и ты не можешь не заметить происшедшую за ночь, всего лишь, разительную в ней перемену.
Ирка привычная и почти родная. Почти сестра.
За несколько месяцев институтской круговерти ваша дружба приняла определенные очертания. Ваша дружба теперь не просто аморфное тело, это структура с твердыми гранями.
Вы движетесь по одной траектории. Вам посчастливилось увидеть профессиональные перспективы вашей дружбы – повезло. Вы не думаете об этом, потому вы уже стоите на этом пути. Она – пылкий генератор, ты – разумный тормоз. Вы движетесь без аварий. Она прощает тебе твою избранность в «любимчики» мастером курса, регулярно, провокационно и нарочито ставящего тебя в неудобное и щекотливое положение. Она даже берет над тобой некое шефство как более опытный «товарищ по борьбе»…
Ты ведь… подобно бледному чахлому цветку, попавшему из тени на свет, что расцветает и благоухает, обнаруживая свою красоту, ты наслаждаешься своим внезапным особым положением, не осторожничая, радостно принимаешь поклонения, будто компенсируя их прошлую хроническую нехватку.
Ты даже не замечаешь Иркиных точных движений, которыми она ловко убирает подножки однокурсников, подставленные тебе.
Что ты ей в ответ? Наверное, ты не боишься порезаться об острые углы ее характера, терпеливо выдерживая обилие эмоций от вспышек ее не всегда оправданных амбиций. Возможно, придаешь сутью своей созерцательной натуры ее «максимализму в чистом виде» мягкость и разумный «пофигизм». Возможно, ты даешь ей иллюзию родственной души в