– Детка…
– Не хочу, чтобы ты так говорил. Не хочу, слышишь? Никакая я не детка. Я…
Она разразилась рыданиями и упала лицом в постель. Я встал. От вентиляционных отверстий с тихим шорохом потянуло холодным воздухом. Меня начало знобить. Я накинул купальный халат, сел на кровать и дотронулся до ее плеча.
– Хари, послушай. Я что-то тебе скажу. Скажу правду…
Она медленно приподнялась на руках и села. Я видел, как у нее на шее под тонкой кожей бьется жилка. Мое лицо снова одеревенело, и мне стало так холодно, как будто я стоял на морозе. В голове было совершенно пусто.
– Правду? – переспросила она. – Святое слово?
Я не сразу ответил, судорогой сжало горло. Это была наша старая клятва. Когда она произносилась, никто из нас не смел не только лгать, – но и умолчать о чем-нибудь. Было время, когда мы мучились чрезмерной честностью, наивно считая, что это нас спасет.
– Святое слово, – сказал я серьезно. – Хари…
Она ждала.
– Ты тоже изменилась. Мы все меняемся. Но я не это хотел сказать. Действительно, похоже… что по причине, которой мы оба точно не знаем… ты не можешь меня покинуть. Но это очень хорошо, потому что я тоже не могу тебя…
– Крис!
Я поднял Хари, завернутую в простыню, и начал ходить по комнате, укачивая ее. Она погладила меня по лицу.
– Нет. Ты не изменился. Это я, – шепнула она. – Что со мной? Может быть, то?..
Она смотрела в черный пустой прямоугольник разбитой двери, обломки которой я вынес вечером на склад. «Надо будет навесить новую», – подумал я и посадил ее на кровать.
– Ты когда-нибудь спишь? – спросил я, стоя над ней с опущенными руками.
– Не знаю.
– Как не знаешь? Подумай, дорогая.
– Это, пожалуй, не настоящий сон. Может, я больна? Лежу так и думаю, и вот…
Она опять задрожала.
– Что? – спросил я шепотом, у меня срывался голос.
– Это очень странные мысли. Не знаю, откуда они берутся.
– Например?
«Нужно быть спокойным, что бы я ни услышал», – подумал я и приготовился к ее словам, как к сильному удару.
Она беспомощно покачала головой.
– Это как-то… так… вокруг…
– Не понимаю…
– Так, как будто не только во мне, но гораздо дальше, как-то… я не могу сказать. Для этого нет слов…
– Это, наверное, сны, – бросил я как бы нехотя и вздохнул с облегчением. – А теперь погаси свет, и до утра у нас не будет никаких огорчений, а утром, если нам захочется, мы позаботимся о новых. Хорошо?
Она протянула руку к выключателю, в комнате стало темно, я лег в остывшую постель и, почувствовав тепло ее приближающегося дыхания, обнял Хари.
– Сильнее, – шепнула она. И после долгого молчания: – Крис!
– Что?
– Люблю тебя.
Мне хотелось кричать.
Утро было красным. Огромный солнечный диск стоял низко над горизонтом. У порога комнаты лежало письмо. Я разорвал конверт. Хари была в ванной, я слышал, как она напевала. Время от времени она выглядывала оттуда, облепленная