Не принуждай ее, мой честный Арк.
Любовь моей Иоанны есть прекрасный
Небесный плод: прекрасное свободно,
Оно медлительно и тайно зреет.
Теперь ее веселье жить в горах;
К нам в хижины, жилища суеты,
С вершины их она сходить боится.
Нередко я с благоговеньем тихим
Из дола вслед за ней смотрю, когда
Она одна в величии над стадом
Стоит и взор склоняет в размышленье
На мелкие обители земные.
Я вижу в ней тогда знаменованье
Чего-то высшего, и часто мнится,
Что из других времен пришла она.
Тибо
А это мне противно! для чего
Чуждаться ей своих сестер веселых?
Всегда встает до ранних петухов,
Чтобы бродить по высотам пустынным;
И в страшный час — в который человек
Доверчивей теснится к человеку —
Украдкою, как птица, друг развалин,
В туманное жилище привидений,
В ночную тьму бежит, чтоб горный ветер
Подслушивать на темном перекрестке.
Зачем она всегда на этом месте?
Зачем сюда гонять ей стадо? Часто
Видал я, как она час целый в думе
Под этим деревом друидов[16], где
Боится быть счастливое созданье,
Сидит недвижима… а здесь не пусто;
Здесь водится недобрый с давних лет;
У стариков ужасные преданья
Сохранены об этом старом дубе;
И часто шум каких-то голосов
Нам слышится в его печальных ветвях.
Однажды мне случилось запоздать;
Меня вела дорога мимо дуба,
И вдруг мне видится: под ним сидит
Туманное, а что?.. не знаю! тихо
Иссохшею рукой приподняло
Широкую одежду и меня
Как будто бы манило… сотворив
Молитву, я бежал скорее прочь.
Раймонд
(указывая на образ в часовне)
Не верю я; не козни сатаны,
А чудотворный лик пречистой девы
Ее всегда приводит в это место.
Тибо
Нет, нет! и сны и страшные виденья
Меня, мой друг, тревожат не напрасно:
Три ночи я все вижу, будто в Реймсе
Она сидит на королевском троне;
Семь ярких звезд венцом на голове;
В ее руке какой-то чудный скипетр,
И из него три белые лилеи,
И я — ее отец — и обе сестры,
И герцоги, и графы, и прелаты,
И сам король пред нею на коленах…
Моей ли хижине такая слава?
Нет, это не к добру; то знак паденья;
Иносказательно мне этот сон
Ее души изобразил надменность;
Убожества она стыдится; бог
Ей даровал богатство красоты,
Ее щедрей всех наших поселянок
Благословил чудесными дарами…
И гордость грешная зашла к ней в душу;
А гордостью и ангелы погибли,
И ею враг в свои нас ловит сети.
Раймонд
Но