– Я пойду, – тихо произнес маркиз и встал.
– Иди, милый. А я погуляю немного.
Она милостиво улыбнулась, и Луи откланялся.
А ночью графиню ожидал сюрприз. Элен как раз приготовилась ко сну и, отпустив служанку, задержалась перед зеркалом. Она осталась довольна своим отражением: молода и прекрасна.
Стук в дверь.
– Войдите, – отозвалась графиня, думая, что Анна пришла посекретничать.
Каково же было ее удивление, когда в комнату вошел маркиз де Куломье.
– Ангел мой, ты пришел пожелать мне покойной ночи? Как это мило, – идя ему навстречу, ласково говорила Элен, а сама пыталась угадать причину позднего визита.
На вид Луи был спокоен и уверен в себе.
– Да, тетя, я пожелаю вам покойной ночи, только чуть позже, – ответил он и приблизился к алькову.
– Ну… я слушаю, – недоумевала графиня.
Луи тем временем скинул камзол.
– Что это ты делаешь? – удивилась Элен.
– Как что? Раздеваюсь, – преспокойно отозвался маркиз, пытаясь развязать завязки манжет.
– Но… это не твоя спальня, – заметила Элен, еще не зная, какой тон взять.
– Я знаю. Хотя… если подумать, то замок мой, а значит все, что в нем находится, тоже мое.
– Ах, да, я совсем забыла об этом, – шутливо проговорила Элен.
– Да помогите же мне, мадам, – взмолился маркиз, запутавшись в завязочках.
Элен подошла к нему и исполнила просьбу. Луи стянул сорочку, так что графиня невольно окинула взором его обнаженный торс.
– Ты любишь рисковать? – спросила Элен.
– Обожаю.
– Я так и поняла. Прийти сюда в этот час для тебя рискованный поступок, к тому же неосмотрительный.
– Вы до сих пор не поняли, что я делаю только то, что хочу?
– Громкое заявление. Могу себе представить лицо Анны, когда бы она узнала, что ты вытворяешь.
– Я пока не начал ничего вытворять, – предупредил маркиз. – Я хочу спросить у вас, Элен, за что вы так поступили со мной? Почему бросили? Чем я вам не угодил?
– Ах, Луи, милый мой, зачем тревожить прошлое? Все люди ошибаются. И я совершила ошибку.
– То, что было, вы ошибкой называете? – возмутился юноша.
– Нет, ошибкой была моя неосмотрительность. Я допустила твои страдания, о чем сожалею.
– А неосмотрительностью вы называете жестокость?
– Луи, ты слишком много