Щенок низко нагнул голову и уперся всеми четырьмя лапами. Ангелус толкнул сильнее, щенок проехался немного по скользкому тротуару и сел.
– Ну если так, извини, – сказал Ангелус, – больше никак не могу, – и зашагал к воротам. Может быть, щенок сам побежит за ним. Но, когда он обернулся, щенок сидел на прежнем месте и смотрел на него отчаянными глазами.
– Ах ты упрямая скотинка, – пробормотал Ангелус, быстро вернулся и схватил щенка на руки. Тот не сопротивлялся, а снова сунул голову Ангелусу под мышку и затих.
У ворот русского монастыря знакомый араб-сторож со смехом сказал Милочке, что, да, Ангелус был, веселый такой, хлеба ему дали, и он ушел, давно уже. Милочка побежала дальше. Значит, гуляет где-нибудь, на снег любуется, решила она с замирающим сердцем. Ноги у нее промокли сразу, но она этого не чувствовала. Ох, как я его сейчас изничтожу, твердила она себе. Как я его сейчас… Я там сижу с ума схожу, а он гуляет себе, веселый такой… Ну я ему сейчас… Милочка явственно увидела, как покаянно зажмурятся обожаемые голубые глаза, а твердый рот чуть сожмется, удерживая улыбку, – конечно же, она знала, что он посмеивается над ее гневом, и сердилась еще больше и любила его еще больше – нет, решила она внезапно, не буду я его ругать, не буду упрекать, а обниму, прижмусь, уведу его в наш тихий, теплый, неприступный домик, только бы найти его, найти его поскорее.
Милочка добежала до моста через Кедрон и тут заметила на другой стороне немолодого мужчину в темном старомодном плаще, с большой полуседой бородой, задумчиво стоявшего у парапета. Милочка бросилась к нему:
– Простите, вы тут давно стоите? – мужчина был явно не араб, но не походил и на туриста, и Милочка заговорила с ним на иврите.
– Я… да… стою… – невпопад ответил мужчина, но тут же перевел на Милочку рассеянный взгляд и повторил более внятно: – Да, я здесь… стою… некоторое время.
– Вы случайно не заметили, не проходил тут молодой человек, высокий такой блондин в синей куртке? С буханкой хлеба в руках?
Мужчина внезапно оживился:
– Ах, так это была его буханка! Какая неловкость! Я ее нечаянно сбросил прямо в снег и даже не поднял…
– Значит, вы его видели? Когда? Куда он пошел? – лихорадочно допытывалась Милочка.
– Вот это, видимо, остатки от нее, – продолжал человек, указывая на кучку раскисших хлебных корок. – При нем собачка была, она, наверное, пое… – Человек вдруг задохнулся и прошептал еле слышно: – Вы его знаете? Кто он? Откуда он?
– Я вас очень прошу, – Милочка напрягла все силы, чтобы говорить медленно и убедительно, чтобы ее слова дошли до этого, видимо, безумного, прохожего, – пожалуйста, скажите мне, когда вы его видели и куда, в какую сторону он пошел?
Человек не отвечал, только дышал прерывисто и ищущим взглядом смотрел на Милочку.
– Налево? Во-он туда? – Милочка, как ребенку, показала ему