Она стояла в дверях, неподвижная и воздушная, как изображение в проекторе. Казалось, сквозь девичий силуэт можно было легко шагнуть за порог, как сквозь туманную дымку. И Генри был уверен, что это возможно.
– Привет, – не делая резких движений, поздоровался он. Неестественно меловое лицо девочки не дрогнуло, как и сжатые в трагическую линию бесцветные губы. Единственные цветные пятна – черные, распущенные по полупрозрачной спине волосы и следы под застывшими расширенными раскосыми глазами и на щеках, будто по ним постоянно текла густая и вязкая черная кровь. Ею же был испачкан подол белой ночной сорочки на бретелях, открывающих взглядам острые синюшные плечики и тонкие веточки опущенных рук. Первый призрак Академии «Дзюсан», который выглядел как настоящий призрак.
– О чем вы думаете? – услышал Генри вопрос и, вскинувшись, увидел сложенные на столе руки Сораты. Длинные рукава черной водолазки чуть задрались, показывая перетянутые бинтами запястья. Второй день Кимура изменяет своему стилю, пряча кровоточащие шрамы под темной закрытой одеждой. Отчего-то Генри казалось, что это настолько идет вразрез с натурой этого человека, что почти физически причиняет ему боль. Мотнув головой, британец постарался прогнать посторонние мысли, однако они навязчиво лезли, посылая яркие воспоминания той ночи…
– Что тебе нужно? – спросил Генри. Ему было не привыкать общаться с не нашедшими покой душами, и этот, пришедший в его комнату за полчаса до полуночи, был просто одним из многих. Кто-то из них умер так недавно, что его можно было спутать с живыми, кто-то блуждал по миру, теряя голос и все больше истончаясь, как бы стираясь с пленки жизни. Кто-то из них затерялся в мире людей так много лет, десятилетий или даже веков назад, что становился чем-то иным, едва ли помнящим, кем был раньше. Генри слышал и видел их всех, знал, каковы на ощупь их призрачные прикосновения, отличал простой сквозняк от леденящего присутствия страдающей души. Да, Генри уже очень давно понял, что все они так или иначе страдают, каждая по-своему.
Юная японка молча подняла руку и указала на дверь. Ее мертвый пугающий взгляд наполнился черными слезами, и Генри видел, как они сплошным жутким потоком стекают вниз, срываются на пол и собираются в маслянистую вязкую лужицу под ее босыми ступнями. Схватив со стула спортивную куртку, он повернулся к призраку, но заметил, что она исчезла. И вместе с ней пропала тяжесть, давящая на грудь. Осознав это, Генри с удивлением понял, что это был страх. Впервые за много лет он испугался того, кого с детства мечтал утешать и поддерживать.
– Макалистер-сан?
Голос