Покопавшись в памяти, Семёныч припомнил, что баргестами назывались твари, похожие на огромных чёрных призрачных псов. С наступлением темноты они вылезали из своих нор на кладбищах и до рассвета питались энергией смерти, пожирая эфирные тела, привязанные к свежим могилам. Однако эти призраки представляли серьёзную опасность не только для мёртвых, но и для живых, которым не повезло столкнуться с этими хищниками.
Не теряя времени, маги выбежали из дома.
Путь до кладбища занял почти два часа, словно что-то постоянно мешало им добраться до этого места. Андрею с Семёнычем пришлось поменять целых три автобуса, которые ломались один за другим. После последней аварии, когда они едва не врезались в едущий по соседней полосе «Камаз», стало совершенно ясно, что все эти происшествия не случайны.
Новое кладбище, на котором каждую ночь пировала стая баргестов, находилось дальше от города, чем все остальные, но всё же остаток пути напарники решили преодолеть пешком.
– Что ты вообще знаешь об этих тварях? – спросил Семёныч, когда впереди стала видна кованая ограда.
– Ну, настоящие баргесты – это мифические существа, имеющие мало общего с этими. Просто, когда какой-то давно забытый маг натолкнулся на этих призраков, он не придумал ничего лучше, чем назвать их таким образом, а потом название закрепилось…
– Пожалуйста, опусти лекционную часть. Давай сразу к существенным моментам.
– Убиваются, как обычные духи.
– Что и требовалось узнать, – усмехнулся Семёныч, пролезая в дыру в заборе.
Где-то далеко часы пробили двенадцать раз.
III
Часы пробили полночь.
– Это – волшебное время, – нараспев произнёс мягкий женский голос, – высшие сферы замирают между сменой дней, на миг зависая на пороге между «сегодня» и «завтра».
– Но ведь часы показывают время, принятое у людей нынешних времён. Так же, как с новым годом – календарь может быть другим, и значение одного и того же момента меняется.
Герцогиня Ив оторвала взгляд от окна и повернулась к своей ученице.
– Наше восприятие формирует мир. Думаю, это многое объясняет.
В голосе её проскользнула рассеянность и толика равнодушия. Ведьма расслабленно устроилась в кресле с высокой спинкой, обитом гладкой тёмно-синей тканью перед раскрытым окном. Прохладный ветер лениво колыхал лёгкие занавески.
Лена уже знала, что не следует докучать наставнице, пока та в таком настроении – это могло вызвать лишь её раздражение, поэтому она решила оставить герцогиню наедине с её мыслями, накинула на стол чёрное покрывало с нарисованными на нём кругами и линиями, и достала с полки небольшой замшевый мешочек. Развязав узел, девушка высыпала на стол