– Все как обычно. – Андрей потянулся, разминая затекшие члены, затем вылез из кресла.
– Телек не сломал, надеюсь? – с ухмылкой поинтересовался Морозов, убирая свою сумку под стол.
– Да что с ним станет…
– Смотри у меня. Сегодня футбол, пропустить никак нельзя.
– Знаю. Как думаешь, выиграют наши?
Морозов расположился у стола, отодвинул газету, затем потянул журнал учета дежурств, открыл на нужной странице, замер.
– Очень надеюсь. Иначе жопа нам. Че журнал не заполнил-то?
Морозов был очень дотошным мужиком. Иногда это раздражало. Андрей засуетился.
– Не успел еще, давай заполню…
– Ладно уж, сам все сделаю. – Морозов махнул рукой. – Иди…
С улицы послышались голоса – заводские возвращались с ночной смены. Андрей снял с вешалки свой пакет и джинсовую куртку, надел куртку поверх рубахи – начало июня в этом году выдалось дождливым и прохладным. И, судя по всему, сегодняшнее утро в этом плане ничем не отличалось от предыдущих: сквозь мутное стекло виднелись серые тучи, свинцовыми дирижаблями бороздившие небо.
Вновь хлопнула дверь – через проходную потянулась ночная смена. Мужики галдели, что-то оживленно обсуждая. До Андрея долетело несколько обрывков фраз:
– Надо Сычу больше играть давать!
– И Кержакову! Нечего молодежи на банке сидеть. Пусть доказывают, что есть будущее у российского футбола…
– Олег Иванович без вас, мудаков, разберется, кого ему в основу ставить…
Морозов проводил рабочих задумчивым взглядом, затем с ехидной улыбкой обернулся к Андрею:
– Видал? Спортивные аналитики из компрессорного цеха домой потопали…
– Ага. Пойду и я.
– Ну, бывай. – Морозов протянул сухую жилистую ладонь. – Газету оставишь?
– Конечно, читай…
Андрей ответил на рукопожатие, затем взял свой пакет и вышел в дверь, в которую до него прошла смена из компрессорного.
Улица встретила холодным ветром, одиноко гулявшим вдоль заводского забора. Несколько бездомных собак ковырялись в помойке неподалеку. Мелкие вихри пыли вились под ногами. Андрей пошел вдоль забора в сторону автобусной остановки.
Зазвенел будильник, Андрей открыл глаза. Машинально глянул на часы: до матча оставалось двадцать минут. Где-то с минуту он изучал блеклый узор на потолочных обоях, затем потянулся и слез с дивана.
Умылся в ванной холодной водой, смыл с себя остатки сна. После этого прошел в кухню и поставил закоптелый чайник на плиту. Из динамика висевшего на стене радиоприемника доносился приглушенный гитарный перебор, Андрей крутанул регулятор громкости, прибавляя звук. Играла песня группы «Любэ» «Давай за…».
Серыми тучами небо затянуто… Андрей выглянул в окно: на улице за время его сна не прояснилось. «Дурацкое начало лета», – подумал он, – «Холод и тоска».
Вся