Уже вблизи показалась перевернутая пирамида и, будто хрустальные, высокие светящиеся разноцветными огнями дома. Тихий вечер опускался на улицы. Не такой встречи со своим творением ожидал Костя.
Машина, которая всю дорогу шла на автопилоте, тяжело опустилась на площадь перед больницей. Со всех сторон к ней бежали аргиллитианцы: Линда передала тревожное сообщение в город.
Полуживое тело бережно вытащили. Линду не пустили внутрь здания, но она была спокойна.
– Вы будете жить с нами. И нам лучше отправиться домой, – заявила девушка.
«ВЫ? Что это с ней?» – Костя был поражен. Ещё недавно она позволила обнять себя, а теперь… Злость, даже ненависть кипела в её взгляде.
– Идти совсем не далеко, – Линда указала рукой вправо. – Пойдем пешком.
Широкая улица уходила вдаль. Дома возвышались в интересном порядке – порядке, который изобрел Костя.
– Линда… Я…
Она прижала палец к своим губам. Глаза её блестели в свете фонарей. В них отражалась боль, которая почему-то не выливалась в слезы.
– Не нужно ничего говорить. Забудьте, – она не смогла сказать, что именно требуется забыть.
На губах её появилась улыбка.
– Раз так, прошу отвезти меня к охране города, я сейчас же хочу продолжить поиск сестры. Она одна на незнакомой планете, – темнота в глазах Кости сгустилась, когда он произносил эти слова.
– Мой брат работает в охране, думаю, что лучше обсудить это с ним. Я должна была сегодня показать Вам город. Но в связи с последними событиями, думаю, лучше перенести экскурсию.
– Да, мне не терпится связаться с охраной, передать им сведения об Арсии и её фото.
Идя по городу, Костя все больше чувствовал, как на него наваливается усталость и уныние. Так захотелось в свою мастерскую, где только механизмы, безукоризненно слушавшиеся его, где нет места эмоциям и боли.
Вся эта история с побегом Арсии и внезапным приступом у старика, как маслом капнула на его заржавевшее сердце. Привычный мир с оранжереей и домом у водохранилища показался сном. Будто много лет прошло с тех пор, как он встречал на космодроме маму.
Изредка глядя на шедшую рядом Линду, он все пытался разгадать резкий «холод», которым она обдала его после приземления.
Костя устало склонил голову, глаза всматривались во второй уровень. Сквозь прозрачный пол, подсвеченный разноцветными огнями, были видны другие этажи и лестницы, но Костю обитатели других уровней не замечали: потолок был обработан специальной пленкой, пропускавшей только свет. В городе как будто царила новогодняя атмосфера: яркие вывески, огни.
На мгновенье Косте показалось, что он в стеклянном шаре, что через секунду огромная рука перевернет пирамиду, а он останется стоять, намертво приклеенный к своему творению, и на него посыплются белые