Шердин Андрей Борисович после двух инфарктов с трудом доходил до кухни. А сейчас мог пройти почти пять километров.
Словом, причины для радости были у всех. И нагружали они себя жадно. Как вернувшиеся с того света. На который едва-едва не угодили…
После комплекса упражнений инструктор дал им двадцать минут отдыха и попросил вернуться в пансионат самим.
– Пройдитесь не спеша. Бежать не надо. Бег у вас с завтрашнего дня. К обеду не опаздывайте…
И здесь после ухода инструктора возник разговор о пансионате, о странном лечении и о результатах, прямо сказать фантастических. Спорили, сомневались, строили догадки. Но в итоге пришли к выводу: доктора – молодцы, прямо-таки волшебники. А руководство фонда – прекрасные люди. Ибо бесплатно в наше время никто ничего никому не делает. А эти проявили заботу о ветеранах.
На этом споры и закончились. Но вопросы не исчезали. Множество вопросов. Просто пока собрать их воедино, выстроить логическую цепочку и придти к определенным выводам было некому. Да и незачем.
Ветераны наслаждались здоровьем. И ждали новых чудес.
6
Казус случился с Михаилом Ивановичем на тринадцатую ночь пребывания в санатории. Такой, прямо сказать, неприятный казус, подростковый.
А произошло все во сне. Сон был ярким, красочным, интересным. Прямо как кино. Снилась Михаилу Ивановичу молоденькая полька, с которой он познакомился, когда их батальон встал на две недели под Вроцлавом (в те годы Бреслау).
Дочь хозяина хутора, веселая заводная дивчина, всю войну пересидевшая в глухом лесном уголке подальше от немцев, к русским липла сама. Все ей было интересно, все привлекало. И молодые парни были вовсе не прочь поближе познакомиться с девчонкой.
Ротный – мужик строгий и жесткий в вопросах отношения с местным населением – предупредил: «Морду набью и на камбуз сошлю, коли кто чего сотворит!» Слова с делом у капитана не расходились, и ретивые ухажеры норов укоротили. Смотреть смотрели, шутить сколько угодно. Но рукам воли не давали. Да и отец девчонки – хромой мужик с плечами молотобойца и кулаками как кувалды – за дочерью смотрел.
Но недосмотрел. Ганка сама выбрала себе парня. Самого молодого в роте, самого неопытного и застенчивого. Мишку Платова. К тому моменту тот уже командовал взводом, наградами не обделен. Смелый хлопец, но с девчатами робкий. Может, поэтому хозяйская дочка и остановила на нем выбор?
Как там ни было, стали они встречаться. Тайком от всех. По крайней мере они так думали, что тайком…
К себе Ганка его подпустила за два дня до ухода части. Две ночи они провели вместе и два утра. Это были самые лучшие дни в жизни Михаила Платова. Горячая девчонка ластилась, как кошка, была нежна и неутомима. Да и он робость подрастерял быстро и честь моряцкую не уронил.
Провожала она его вместе со всеми, ничего не просила, ничего не обещала. Но смотрела так, что у него сердце ныло. Он тоже на нее смотрел. Только на нее. И не замечал взглядов ее отца и своего командира.
…Уже