Без уважения отзывался о визитах митрополита Илии и патриарх Алексий I: «Он, конечно, желает приехать к нам, чтобы снова получить от нас всякие подношения, иконы, деньги, и затем всем этим торговать у себя на родине»[22].
Далее, митрополит Илия, рассказывая о своих видениях и мнимых контактах со Сталиным, по-видимому, даже не знал толком, что советское государство дало Русской Церкви некоторое послабление не в 1941, а в 1943 году.
К сожалению, простой народ восточному владыке верил. Да и кто в те годы мог проверить информацию об общении митрополита Илии с советским руководством? Но сейчас-то такая возможность есть. И «православный миссионер» должен проверять информацию, прежде чем излагать ее на публике. Не мешало бы также сообщать аудитории и об экуменических реверансах митрополита Илии, вплоть до сослужения с католиками-маронитами.
К разряду легенд относятся и рассказы о встречах Сталина с блаженной Матроной Московской. Все «свидетельства» об этом имеют первоисточником «рассказ одной женщины». Таких рассказов можно придумать сколько угодно – хоть о Сталине, хоть о Пол Поте…
Некоторое время назад московские власти решили поставить памятный знак возле одного из домов, где некоторое время жила блаженная Матрона. Поиски нужного дома результатов не дали, что неудивительно – старица в те страшные годы жила скрытно, таилась от властей. В противном случае она, скорее всего, разделила бы судьбу своей тезки – блаженной Матроны Анемнясевской. Дело на эту слепую парализованную женщину коммунисты в 1935 году завели с чисто нацистской формулировкой: «больной выродок». А спустя год, после перенесенных тюремных скорбей, блаженная умерла, и место ее погребения неизвестно.
Но вернемся к митрополиту Илии. Предположим, что каким-то немыслимым образом, минуя почту, осенью 1941 года он сообщил в Москву о повелении Божией Матери. В таком случае, можно предполагать, атеистическая пропаганда была бы остановлена уже в 1941-м, максимум в 1942 году, когда советское государство стояло на грани гибели. Но ничего подобного не было. Наоборот, в начале 1942 года после освобождения от гитлеровцев некоторых областей открытые при оккупантах храмы были вновь закрыты. А священников, служивших на захваченных немцами территориях, партизаны уничтожали наряду с гитлеровцами вплоть до осени 1943 года. «Православным миссионерам» не мешало бы заглядывать и в церковный календарь, где среди имен новомучеников стоят имена тех, кто был убит богоборцами в первые годы войны.
Некоторое изменение церковной политики началось лишь с осени 1943 года, уже после смертельного удара Гитлеру на Курской дуге, накануне встречи союзников по антигитлеровской коалиции в Тегеране. И носила новая религиозная политика