Но Кинари его заявление озадачило так, что она даже негромко рассмеялась.
– Но, Вайгар, дорогой, ведь и я думаю о вас очень нелестные вещи! Получается, что рано или поздно вы тоже убьете меня?
– Такого вы обо мне не думаете. А если и подумаете, то я вас заранее прощаю. Полагаю, что в этом смысле вам не удастся меня удивить, – мрачно проговорил он, по-прежнему отводя глаза.
Кинари попыталась взять со стола чайник и налить себе чаю, чтобы успокоиться, но руки ее задрожали, и она поставила чайник на место.
– Вы же понимаете, что это невозможно, – тихо сказала она. – Вы не можете не понимать, что я никогда не соглашусь на это.
– Да, – согласился он, наливая чай в ее чашку.
Она подняла на него глаза.
– Вы издеваетесь надо мной?
Он пожал плечами.
– Нет, почему вы так решили?
Кинари резко встала.
– Я полагаю, что продолжать разговор в таком духе совершенно бессмысленно.
– Полностью с вами согласен, – с энтузиазмом поддержал ее Вайгар. – Я подожду, пока вы не передумаете.
Она смерила его таким взглядом, что будь он соломенным чучелом, на котором огненные семьи обучали подрастающее поколение, сгорел бы в момент.
– Я тоже подожду, когда вы передумаете.
Госпожа Кинари любила, чтобы последнее слово всегда оставалось за ней, и ее супруг с удовольствием предоставил ей такую возможность, проводив ее невысокую стройную фигуру насмешливым взглядом.
Однако после ее ухода ему стало не до смеха. Он сделал ставку – и проиграл. Сердце его болело так что, казалось, что оно сейчас взорвется, не выдержав напряжения. Вайгар попытался взять себя в руки. «Не в этот раз, так в следующий!» – в который раз сказал он себе, но привычная успокаивающая фраза не подействовала на него как обычно. Напротив, она вызвала новый прилив тоски и отчаяния. А вдобавок ко всему, пришло понимание, что все кончено. Что, если он еще считает себя мужчиной, надо уезжать из Нарги, и, желательно, побыстрее. Пока она не поняла, что заставило его поставить ей такое условие. Потому что после этого она будет иметь возможность делать с ним все, что захочет. Она будет крутить им, как кошка хвостом, потому что поймет, что он сделает для нее все что угодно и безо всяких условий. Теперь, когда она отказалась от его предложения, она обрела над ним такую безграничную власть, что ему не позавидует и самый распоследний длорк.
Он обругал себя последними словами, намеренно используя самую грубую площадную брань, чтобы прийти в чувство, и решительно вызвал всех слуг – приказать им начинать приготовления к отъезду.
Спустя несколько минут в доме началась суета, и Вайгар, чтобы отвлечься, отправился упаковывать свое любимое оружие и особо заряженные амулеты, подпускать к которым слуг было попросту опасно.