– По идее, не должен. – Квашнина пожала плечами. – Но это по идее. На самом деле, например, запросто в каком-нибудь пакетике семян вместе с культурным аконитом мог оказаться джунгарский.
Карастоянов приобнял ее, она повела плечом, и он убрал руку.
Каким-то верхним чутьем Марта поняла, что они скоро расстанутся. Квашнина не перестанет винить себя в том, что из-за нее, как она думает, погиб человек, а Карастоянов одним своим видом будет ей об этом напоминать. Не сложится пара.
В Бобачевской роще аконит удалось найти меньше чем за час, в Первомайской же его можно было вязать охапками, правда, это оказался опять не тот вид, а Aconitum nape llus, сиречь борец клобучковый. Два стебелька отправились в другой пакетик. После чего они прогулялись по Маршала Конева, как бы невзначай заглядывая во дворы, и дважды Вика показывала клумбы, где рос тот же самый клобучковый борец и какой-то дельфиниум, «кстати, тоже ядовитый». На этом Марта решила следственный эксперимент свернуть. Орудие преступления можно было найти под любым забором, если не заморачиваться специально джунгарским аконитом: сетевые источники твердят, что ядовиты все виды, и что скотина дохнет даже от низкоядовитых декоративных, если в сене оказывается 1/12 доля и больше. Так-то.
Отпустив не очень счастливых любовников в гостиницу (сотрудники показали, что Карастоянов и Квашнина и в самом деле не покидали номер после девяти вечера), Марта вернулась в управу.
Пришло время знакомиться с подарком Карастоянова. И отчего-то Марте заранее казалось, что подарок этот ей не понравится.
– Я понимаю, задержали. Я понимаю, кто-то макнул Гарпага. Но зачем ты прислал нам эту кучу говна? – Костя патетическим жестом показал на рабочий терминал.
Говном номинальный начальник, конечно, не терминал назвал – техника в агентстве была что надо. Говном назвал он то, что Цумэ переправил из Твери по тарабайке.
– Ну на хрена нам вот это вот все? Дело кончено. Бобик сдох во всех смыслах, прости меня господи. Можешь объяснить, что ты выковырял из этого?
– Подтверждение того, что он работает на СБ[7].
– Мы и так знали, что он работает на СБ, – вставил Эней. – Мы и так знали, что он «полтинник».
– А вот теперь мы знаем, что он не просто «полтинник», а контроллер второго уровня.
– И что нам это дает? Тот же пошлый умаодан, только труба повыше и дым погуще. Тысячи их. Почему ты думаешь, что этого убили за его связи с СБ?
Цумэ потер подбородок.
– Это что-то вроде интуиции. Вся эта движуха обиженных мужчинок – она была не просто так.
– Таких движух каждый день начинается по десять в час. Обиженных в стране хоть дороги мости, и мужчинок, и женщинок. Чем эти особенные?
– Не знаю.
– В общем, так, волонтер, – подытожил Эней, – если тебе охота заниматься этим расследованием – валяй. Но за свой кошт и в свободное от работы время. Договорились?
– И я в этом больше рыться не буду, – добавил Антон. – Хватило с меня.
– Не