– Хорошо! Сформулирую вопрос иначе. На чем основано предположение штаба, дающее ему достаточно большую долю уверенности утверждать, что базы разрозненных банд боевиков Черепа могут находиться в районе Большого ущелья, ограниченного квадратом?..
Ответил командир полка. И в его голосе звучали нотки раздражения:
– Я объясню, откуда у нас предположение, дающее уверенность в утверждениях и… прочей словесной лабуде, что развел здесь начальник штаба вместе с ротным спецназа. Объясню просто. У Черепа в телохранителях обретается некий Аслан Гунаев. Этот Гунаев родом из аула Гули-Чу, что лежит в пределах того самого квадрата, о котором упоминал Гласенко. На юго-западе. Между перевалом Талах и Южным перевалом. Во время первой Чеченской кампании аул подвергся бомбардировке нашей авиации, зачищавшей тогда горы и ущелья. В результате авианалета Гули-Чу сильно пострадал. Большинство населения погибло, а та часть, что уцелела, ушла на равнину. Гули-Чу как бы перестал существовать. Для федеральных войск. Но вряд ли о нем забыли боевики. Такие вот брошенные, полуразрушенные аулы – идеальные места для создания баз бандформирований. Схронов с оружием, боеприпасами, запасом пищи и медикаментов. Организации пункта сетевой связи. Исходя из вышесказанного, мы считаем, что банда, возглавляемая Алхвазом Гурадзе, после разделения отряда пошла в Гули-Чу. Теперь у тебя, Макаров, есть вопросы по отряду Черепа?
Капитан ответил:
– Есть! То, что вы доложили, также содержится в той информации, что поступила в Часть из Москвы сегодня утром?
– Да! Не придумал же я историю с телохранителем из Гули-Чу? Аула, название которого раньше и не слышал.
– Раньше это был большой аул.
И командир полка, и начальник штаба, и начальник разведки удивленно уставились на командира роты спецназа.
Коршунов спросил:
– Ты что, был в этом Гули-Чу?
– Да!
– Когда? С кем? При каких обстоятельствах?
– В мае 2000 года, число не помню. Командовал разведгруппой, посланной комбатом в аул с задачей определения возможности использования брошенного селения боевиками в качестве перевалочной базы. Проводя разведку, обнаружил в ауле старика, последнего жителя Гули-Чу, отказавшегося уйти из родного села. Он и рассказал, что до войны представлял собой аул.
Коршунов прищурил глаза:
– Та-ак! Значит, еще будучи комбатом, Гурадзе интересовался Гули-Чу? Возможностью организовать в селении перевалочную базу?
Макаров ответил:
– Не думаю, что уже тогда Гурадзе прикидывал, сможет ли при случае укрыться в брошенном ауле. В 2000 году он и увольняться не собирался. По крайней мере, в батальоне об этом не говорили.
– Слушай, а как он вообще ушел к боевикам?
– Гурадзе не уходил к ним напрямую из Части. Он с семьей, женой и сыном, поехал в отпуск к родителям супруги в Ростов, по-моему. И исчез, вместе с семьей. В Часть не вернулся. Что было дальше, искали его или списали как без вести