На этотъ разъ, миссъ Пинкертонъ благоизволила писать:
Чизвиккскій проспектъ. Іюня 15. 18…
«Милостивая государыня, имѣю честь извѣстить, что миссъ Амелія Седли, послѣ шестилѣтняго пребыванія подъ моимъ вѣдомствомъ въ «Академіи благородныхъ дѣвицъ», препровождается, наконецъ, къ ея родителямъ, какъ молодая леди, достойная занять приличное мѣсто въ благородномъ и образованномъ кругу. Всѣ добродѣтели, характеризующія молодую Англичанку, аристократку по происхожденію и чувствамъ, всѣ таланты, приличные ея положенію въ обществѣ, соединены въ достолюбезной миссъ Седли, которая своимъ прилежаніемъ и послушаніемъ пріобрѣла общую любовь наставниковъ, и кротостью своего характера снискала горячую привязанность своихъ взрослыхъ и молодыхъ подругъ.
«Въ музыкѣ, танцахъ и англійской орѳографіи, во всѣхъ родахъ шитья и вышиванья, миссъ Седли оказала похвальные успѣхи, и удовлетворила пламеннымъ ожиданіямъ своихъ друзей. Относительно географіи еще многого остается желать впереди, равно какъ рекомендуется при семъ тщательное употребленіе желѣзного корсета въ продолженіе первыхъ трехъ лѣтъ, для сообщенія миссъ Седли совершенно прямой таліи и возвышенной осанки, столько необходимой для всякой молодой леди изъ высшаго круга.
«Относительно правилъ религіи и нравственной философіи, миссъ Седли оказалась вполнѣ достойною заведенія, которое нѣкогда благоволилъ почтить своимъ присутствіемъ и лестнымъ одобреніемъ самъ докторъ Джонсонъ, великій лексикографъ. Оставляя теперь Чизвиккскій проспектъ, миссъ Амелія уноситъ съ собою сердца всѣхъ своихъ подругъ и всегдашнее благоволеніе своей бывшей начальницы, которая имѣетъ честь быть, вашею,
Милостивая государыня,
покорнѣйшею слугою
Барбара Пинкертонъ.»
«P. S. Миссъ Седли отправляется въ сопровожденіи дѣвицы Шарпъ. Пребываніе миссъ Шарпъ на Россель-Скверѣ ни въ какомъ случаѣ не должно простираться свыше десяти дней. Знатная фамилія, куда она обязана явиться съ своимъ академическимъ аттестатомъ, желаетъ пользоваться ея педагогическими услугами безъ всякого отлагательства.»
Окончивъ письмо, миссъ Барбара Пинкертонъ приступила къ начертанію своего имени, вмѣстѣ съ фамиліей миссъ Седли, на заглавномъ листѣ джонсонова словаря, такъ-какъ это знаменитое произведеніе неизмѣнно предлагалось въ подарокъ всѣмъ воспитанницамъ, при отъѣздѣ ихъ изъ «Благородной Академіи». На крышкѣ переплета были вырѣзаны золотыми буквами: «Стихи достопочтеннаго доктора Самуила Джонсона, поднесенные имъ молодой леди послѣ посѣщенія учебного заведенія миссъ Пинкертонъ». Дѣло въ томъ, что имя покойного лексикографа всегда было на устахъ этой достойной воспитательницы молодыхъ дѣвицъ, и визитъ его въ Чизвиккскую Академію сдѣлался причиною ея славы.
Получивъ приказаніе отъ старшей сестры принести лексиконъ, миссъ Джемима вынула изъ шкафа два экземпляра этой достославной