Пока шла беседа консул временно отлучился, сделал срочно необходимые звонки и мы задолго до полуночи встретили у крыльца труповозку, в которой находился и коронер – особый судебный следователь в англосаксонских странах, на обязанности которого лежит расследование причины смерти лиц, умерших внезапно при невыясненных обстоятельствах. Коронера, вопреки принятым в дипломатии правилам, пришлось допустить к трупу в месте случившейся смерти, то есть в кабинет Константина Ивановича. Он должен был удовлетворить свое профессиональное любопытство, без чего было бы невозможно получить разрешение местной власти на вывоз трупа, а тем более тайным образом.
Сотрудники морга аккуратно разместили тело Константина Ивановича, покрытого простыней, на носилки, снесли и погрузили в машину и…все! Из моей жизни ушел мой добрый, любимый товарищ и друг, а я в большом горе побрел домой, полагая, что у меня в жизни никогда больше не возникнет чего-либо, относящегося к самострелу близкого мне человека. Так все казалось тогда, когда на совещании посол, советник- посланник и консул подробно допросили меня о том, что я знаю или что думаю о происшедшем событии. А что я мог ответить? Да, с Костей мы были близкими друзьями лет пятнадцать, со времени нашей службы в восьмом Балтийском флоте в советской военно-морской базе в Финляндии – район Порккала-Удд. Мы, правда, служили в разных частях. Я – в артиллерийской батарее морской пехоты, а Константин – на быстроходной десантной барже (БДБ). Он был там радистом, а я – старшим офицером батареи, которая периодически грузилась на «его» баржу и нас без излишнего комфорта перетаскивали на учения в разные концы Балтийского моря. В конечной точке мы сталкивали батарею на берег, «воевали» вместе с пехотой на учениях и возвращались на той же барже в суровые будни Порккала-Удда. То слово «баржа» сейчас надо понимать в правильном контексте. В наше время, сейчас, нет десантных барж, но есть десантные корабли, а тогда, в военные годы и сразу после, было наоборот. Баржа и была кораблем, длинною в пятьдесят метров, шириной под семь метров, со скоростью хода в 10 узлов (порядка около 20 км. в час). Она была вооружена пушками и пулеметами. В нее мы тогда грузили четыре пушки, пять скоростных тягачей на гусеничном ходу, комплект боеприпасов, взвод управления и личный состав – всего человек 70 и столько же было в экипаже БДБ.
С тех далеких времен, в начале 50-х годов, началось наше с Костей знакомство, которое постепенно перешло в дружбу. И, как ни странно, казалось, что сама судьба нас разводила, а затем она же вновь притягивала нас друг к другу. Иногда мы думали, что, ну вот, разъезжаемся наверное насовсем. Ан нет, проходит время, иногда долгое и мы опять рядом.