экономно расходует для выживания и
размножения. Выдумай его подобий толпу;
на фундамент наклеены улыбки, мыслей огни
мельтешат в присобаченных глазах, барханы на лбу.
Тусклым вечером прячут плоскость от ненужных рубцов
и укладывают свои трофеи для новых драм.
Ты когда-нибудь видел человека с протолицом?
А я вижу его пустыню в зеркале по утрам.
2015
Запуски воздушного змея
Шея растягивается подобно гофрированному шлангу —
в очередной раз отпускаю голову-змея в облака.
Тело, опутанное клубком информаций, немного жалко,
оно, родное как троллейбус, терпит мои измены. Пока.
Утром погода ветреная, можно резвиться до стратосферы.
Многие выпустили своих змеев проветриться. Гляжу:
шары, аэростаты, даже спутники на растянутых нервах
дёргаются, на время забывая родительскую жуть.
Бывает, змеи сплетаются в вихре свободы небесно-свежей,
и эта связь прочнее, чем связь туловищ, начавших любить.
Облака выше люстр, но ниже звёзд. Возвращения вниз всё реже
радуют.
Если обрезать нить?
2015
Квартирная рекурсия
Стена в цветастой пижаме задрожала —
должно быть, с той стороны просится ненависть,
и под пижамой, оттенка баклажана
шипит изнанка с надувшимися венами;
в бетонной мякоти, ссорами зачатой,
очнулось нечто, задёргалось в агонии —
стена разверзлась и выглянула чья-то
худая, как леденец, физиономия,
моргнула и, не дождавшись оплеухи,
ушла обратно в бескрайности застенные.
И тихо.
Мухи топочут вислобрюхие,
колдуют на подоконнике растения,
гундосят в гибельной позе занавески —
сквозняк оплывший, на форточки обиженный,
гарцует, мясо пришпоривая мерзко.
Неужто стены улитками разжижены?
Неужто стены чувствительней циновки?!
Тараню лбом и внутрь вглядываюсь, раненный:
в соседней комнате – та же обстановка,
там – я,
минутой ранее.
2015
Испытание чёрной дырой
В зеркале крайне неприятный вид с утра:
над погрузневшими бровями – лоб набухший,
словно бурдюк, а по бокам – пришиты уши.
Пуп на беременном лбу – чёрная дыра,
в поле которой попадает разный хлам:
мысленный мусор (со вчерашней датой бирка),
каша из образов, летящих врастопырку
(сброшены вечером в пакет для барахла),
паника, фобии, вражда – опасный шлак,
зря ты выплёскивал всё это накануне
в душных объёмах, веря, что тебя не клюнет,
что негативная хмарь навсегда ушла.
Мало мечталось у торшера, не спалось,
морок под веки закатил томаты черри,
мало любилось под дождём. Теперь твой череп
выдержит,