Улицы Киева. Ретропутешествие. Стефан Машкевич

української трійцї – Тараса Шевченка, Панька Кулїша і Миколи Костомарова, але як бачимо, таким прикровенним способом, що тільки втаємничені могли знати, що сї назви означають. Колись нова чи відновлена «Київська Старовина» (який жаль, що її нема!) оповістить вдячному потомству ймення творцїв сеї «невредної» української манїфестації й пояснить, чому вони вибрали таке прикровенне найменованнє: чи не могли перевести в дїло виразнїйших назв, чи яко синове віку свого самі настрашили ся свого дерзновення і за лїпше прийняли не дражнити гусей та вибрати таку прикровенну манїфестацію. Але цїль свою вони безперечно осягнули: поколїння «свідомих Українцїв», ходячи сими вулицями, підморгували собі з видом хитрих авґурів і почували тихе вдоволеннє, що мають свої національні улицї, прозвані йменнями найвизначнїйших репрезентантів українства, а начальство «снисходило» – мовляв «пусть воображають», і не боронило[48].

      Трудно теперь сказать, искренне заблуждался классик или же разыгрывал таким образом своих современников. Бесспорно то, что это не более чем фантазия. Топонимы «Тарасовская», «Паньковская» и «Никольская» известны со второй половины 1830-х годов, когда этот район и был спланирован. Шевченко родился в 1814 году, Костомаров и Кулиш – еще позже. Этого достаточно, чтобы закрыть вопрос. Однако легенда зажила полноценной жизнью. Через пять лет Орест Левицкий утверждал, будто бы

      [в] інтїмних розмовах з земляками о. Лебединцев любив хвалитись, либонь за його порадою в новий плян вписані і такі назви вулиць, як Тарасівська, Паньківська й Нїкольсько-Бот. переулок, немов би то на честь Шевченка, Кулїша та Костомарова[49].

      Но Лебединцев, автор заметки о жизни Киева в 1830-е годы, обязан был знать, когда на самом деле возникли эти названия.

      В 1931 году легенду уже как «исторический факт» озвучил Федор Бахтинский в статье «„Латинський квартал“ у Києві: Паньківщина», опубликованной в журнале «Глобус»[50] (правда, по его версии, названия улицам дал не Лебединцев, а… киевские студенты). В 1970 году – подхватил украинско-канадский историк Иван Огиенко в монографии «Українська культура»[51]. В 1991 году – повторил Леонид Решодько в газетной статье о Грушевском[52]…

      На самом деле доподлинно неизвестно, откуда происходит топоним «Тарасовская». Одна из версий – от названия села Тарасовка, приблизительно в направлении которого улица ведет. Однако есть основания в этом усомниться. На изданном в 1844 году плане Киева (составленном по данным 1837 года)[53] и в некоторых более поздних документах[54] (вплоть до конца 1870-х годов[55]) улица называется Тарасиевской, или Тарасьевской. Сопоставление с возникшими в тот же период названиями близлежащих улиц – Захарьевской (Паньковской), Николаевской (Никольско-Ботанической), Макарьевской (Назарьевской) – наводит на мысль, что более вероятно происхождение названия Тарасовской от имени. «Что значит Тарасьевская улица, Афанасьевская? – риторически вопрошал