Глава 1. Эндрю
Россия, май 2007 года.
Когда они в редкие моменты оставались наедине, он смотрел на нее робко и несмело, а прилюдно – весело и правдиво. Ей хотелось спрятать сияющий, чистый и радостный взгляд, но она краснела. Ее еще юное одиннадцатилетнее личико не испытало на себе косметики, поэтому всегда выдавало настоящее девичье настроение.
***
Обычно после занятий по математике девочки покидали комнату Анджелики и спускались вниз в столовую пить чай. Этого момента Нина Соловьева ждала больше всего, ведь за столом она обязательно увидит Володьку. Они понимали, что нравятся друг другу, хотя никто из них этого не говорил.
Огромную комнату Анджелики условно можно было разделить на два сектора: спальня и зона для игр. У нее было столько игрушек, что полки с ними напоминали детский магазин. Даже Нина, которая никогда не была обделенной родительским вниманием и подарками, могла бы ей позавидовать. Но Соловьева уже играла куклами реже и реже. В ее жизни открывались новые интересы.
Девчонки уже спустились на первый этаж. Володя сидел за столом и маленькими глоточками попивал чай. Нина догадывалась, что на самом деле он ждал ее прихода. Обычно его родители были заняты всяческими делами: отец мог подолгу засиживаться на работе, а мама постоянно с кем-то разговаривала по телефону или проводила, как она выражалась, важные встречи. Поэтому чай подавала домработница, которая всегда была на месте и чуть что – бегала и вытирала столы, спрашивала: «Что еще пожелаете?», иногда надоедала своим вниманием.
Когда Нина присела, Варя, домработница, тут же принесла горячий напиток. Соловьева приступила к чаепитию. С того момента она перестала замечать Анджелику и все свое внимание подарила однокласснику. Он же подмигнул ей одним, а затем и другим глазом – и лицо девочки засияло радостной, естественной и красивой улыбкой.
– Ты подготовилась к контрольной? – начал беседу Володя.
– Еще нет. Но обещаю исправиться, – ответила Нина. Она пристально смотрела на загорелое лицо парнишки, на безупречно ровные и белоснежные зубы, на большие карие глаза и густые брови.
– А то мне завтра без тебя, сама знаешь…
Кузнецов замолк. Но Нина догадывалась, о чем он говорил. Она чувствовала, парень испытывал взаимное влечение к ней.
Настроение Соловьевой поднималось выше облаков, когда она два раза в неделю приходила в дом Кузнецовых, чтобы помочь Лике с математикой. Володька в это время всегда был дома и с нетерпением ждал, когда белокурая длинноволосая одноклассница наконец-то попьет с ним чай. Вроде бы, ничего такого в этом процессе не было, одни разговоры, но для Соловьевой эти минуты общения были важными и очень приятными. Это будто съесть одну шоколадную и тающую во рту конфетку, небольшую, но очень желанную и приносящую наслаждение.
Лика уже давно подтянула знания по математике, почти всегда безошибочно решала задачи, но Нина продолжала приходить в дом Кузнецовых.
– Еще чая? – подошла Варя.
– Да, пожалуйста, – сказала Нина.
Следующая порция горячего напитка уходила так же медленно. Голубые глаза Соловьевой, не отрываясь, смотрели на одноклассника. Она хотела бы спрятать свой таинственный взгляд, но никак не могла справиться с собой. Тем более, в ответ получала столько же внимания от красивого парнишки, как вознаграждение.
– Как прошел отдых за границей? – спросила Нина. Она все же заставила себя отвлечься от Володи и глотнуть чайку.
– Было жарко, но скучно.
– Почему?
– Сама знаешь.
Девочка опять обрадовалась своей мысли, что однокласснику не хватало ее. Тем более, он это подтвердил:
– Тебя не было рядом.
В дом пришел Михаил Петрович, Володин отец. Радостный мужчина сразу же зашел на кухню, чем прервал их малословное, но взаимно понимающее общение.
– Привет, папа, – отвернул от Нины голову Володька.
– Привет, сынок.
Нина запаниковала, поймав на себе взгляд Михаила Петровича, и выпила чай до дна. Она стеснялась показывать свою симпатию к Володе и старалась на него не смотреть. Затем до нее дошло, что надо бы поздороваться:
– Здравствуйте!
– Здравствуй, Нина. Как дела? Ты уже позанималась с Анджеликой?
– О, да. Она умница! Уже все понимает и самостоятельно решает задачи. Правда, Лика?
Соловьева повернула голову к Анджелике, но только сейчас увидела, что ее не было за столом. Нина даже не заметила, когда та покинула столовую. Ей стало стыдно, она густо покраснела. Ее рука без приказа схватила чашку, поставила обратно на блюдце, затем поправила волосы. Нина запаниковала, ощутив, что вспотела. Жар мгновенно охватил тело девочки, и она тяжело вздохнула.
– Этот