рынка владеют совершенной информацией – или по крайней мере необходимым ее количеством, – что позволяет им принимать оптимальные решения относительно цены, качества и других атрибутов товаров и услуг, которые они покупают и продают. Согласно еще одной посылке, рациональные акторы гарантируют эти свои действия, и, следовательно, если в некоторых случаях создается впечатление, что, перед тем как сделать выбор, мы не уделяем достаточного внимания приобретению информации, то это значит, что ранее мы уже приняли решение о том, что выбор не является достаточно важным и соответствующие действия не заслуживают значительных усилий или денежных расходов. Для того чтобы проиллюстрировать этот довод, рассмотрим потребителей, выбирающих, какую из двух марок зубной пасты они приобретут; потребители могут обоснованно предположить, что эти товары если и отличаются друг от друга, то совсем незначительно. Поэтому они делают случайный выбор. Совсем другая ситуация возникла в преддверии кризиса 2008 г., когда инвестиционные банкиры пренебрегли возможностью поиска информации о содержании торгуемых ими пакетов активов. То обстоятельство, что часть активов в лучшем случае не имела никакой ценности, стало важнейшим фактором, который и вызвал кризис. Согласно теории, помешать неразумному рыночному выбору этих в высшей степени рациональных акторов, располагавших всеми техническими средствами для исчисления стоимости активов, должна была их мотивация. В реальности скорость, с которой необходимо было осуществлять трансакции, в сочетании с тем фактом, что банкиров должны были интересовать только цены на вторичных рынках, а не стоимость активов на первичных, обусловили краткосрочную рациональность отказа от использования информации. Возможно, если выражаться более точно, центр внимания банкиров переместился на вторичную и более доступную форму информации – на набор убеждений о наборе убеждений (и т. д. и т. п.), которых, по мнению банкиров, придерживаются другие участники торговли. Это была полностью самореферентная форма информации. Такого рода убеждения поддерживают сами себя до тех пор (а это неизбежно случается), пока кто-либо важный и значимый не начнет испытывать сомнения. В этом случае происходит обрушение всего здания целиком, как в 2008 г. Отсюда возникает новая ситуация, когда инвесторы верят, что другие инвесторы верят (и т. д. и т. п.) в существование общего убеждения, что всё, что ни будет делаться, – к худшему. Поэтому банки, не желая рисковать, проявляют особую осторожность в выдаче любых кредитов. Такова в общих чертах ситуация, в которой мы все сегодня оказались. Центральные банки, правительства, фирмы, нуждающиеся в кредитах на инвестиционные цели, могут предпринимать любые, какие им вздумается, инициативы; все они обнаружат, что изменить новое инвестиционное поведение финансовых операторов чрезвычайно трудно, поскольку единственная информация, которую готовы будут рассмотреть финансисты, – это убеждения других операторов, а не
