По ту сторону мечты. Игорь Переверзев

ходит, – слегка хихикнув, сказала Аня. – Пиджак редко надевает, да и то, только когда к нему наведываются лицемеры. Это так он называет его маклеров с бирж. Я в этом мало понимаю, но вроде они ведают папиными делами в Америке. Они действительно выглядят и ведут себя так, будто только о деньгах и думают. Отец, вообще, только потому и уехал оттуда. «Я деньги, конечно, люблю, – сказал отец мне однажды, после похода в гости к своему другу, старому холостяку, – но черт бы их побрал, не до такой же степени, чтобы дома, когда никого нет, ходить в пиджаке и в брюках», – добавил он.

      Мне понравилось это его выражение, а еще я подумал, что ее папа далеко не простачок, но зато он не кичится своими достижениями, уж точно.

      – Ну, а мама одевается всегда красиво, – закончила Аня.

      Что ж, посетить дом семейства Морозовых становилось по крайней мере интересным мероприятием выходного дня. «Надо полагать, намечается занимательный досуг», – в шутку подумал я про себя и улыбнулся.

      Мы доели вторую пиццу, посидели еще с полчаса, я расплатился, и под очередной аккомпанемент вожделеющих взглядов в сторону Ани мы прошли на выход. На улице дул легкий ветерок, и было ощущение, будто я только вышел из кинотеатра. Видимо, красные шторы, полумрак и 200 граммов виски сильно меняют восприятие. Я проводил Аню до машины, ее красивого белого BMW 350М, и дал парковщику на чай. Мы поболтали еще минут пять, целовались, мерзли, и каждый боялся сказать первым «пока». В итоге, я сказал первым, что позвоню ей, и, можно сказать, это получилось вполне естественно. Однако разве можно назвать естественным хоть одно прощание влюбленных? Для любящих сердец самое естественное – это быть рядом, долго смотреть друг на друга, говорить без умолку красивые слова, в общем, делать все то, что не может быть ограничено временем. Бесконечность – вот что просто создано для влюбленных, а вовсе не для математиков, как многие думают.

      Глава 5

      Свежий воздух немного бодрил, я абсолютно не чувствовал даже легкого опьянения. Я шел навстречу ветру, листья, немного пожелтевшие, не успевшие еще высохнуть, кружились в танце, иногда врезаясь в лицо. Возвращаться обратно в офис совсем не хотелось, да и зачем? Все равно вечером ехать к Маслову, пусть Валера немного понервничает. «Наверняка посчитает, что я целый день провел с Петровичем», – подумал я. Насте я дозвонился со второго раза, сказал, что меня сегодня не будет, а заодно рассказал вкратце про себя и свою ближайшую поездку. Она все внимательно выслушала, сказала, что рада за меня, но по голосу я понял, как сильно она расстроилась, но виду, конечно, не подала. Моя секретарша была очень профессиональным человеком, но нравился я ей, наверное, сильнее, чем ее работа. Ну, не мог я все ей сказать в глаза на работе, это было выше моих сил. Игра с чувствами – самая опасная игра.