Снег и сейчас шёл: рыхлые крупные хлопья плавно кружились за окном в каком-то только им ведомом танце, то ускоряясь, то снова замедляясь, да так, что начинало казаться, будто они никуда не падают, а парят в тяжёлом влажном воздухе. Они подлетали к самому стеклу, словно внимательно всматриваясь и вслушиваясь, что происходит по ту сторону, а потом улетали в сторону, и у окна их сменяли новые хлопья. От наблюдения за таким поведением снега мерещилось, что это не он проносится мимо, а мир несётся куда-то в неизвестном направлении. Так бывает, когда смотришь из окна поезда, который стоит на месте, а мимо идёт другой поезд. От этого кружилась голова, и начинало клонить в сон. Хотелось отключить и телефон, и радио, и вообще всё, чтобы завернуться в мягкое одеяло и крепко заснуть. А проснувшись, увидеть яркое весеннее солнце.
– Ох, придётся мне за баранку садиться, – вздохнул вслух начальник и налил себе крепкого кофе. – Нашёл, кому поверить…
В этот момент дверь в каморку начальника распахнулась, и на пороге застыл, нетвёрдо держась на ногах, всклоченный Байкин.
– Саныч, гуд монинг! Вот я и пришёл, – неуверенно сказал новоприбывший.
– Бон жур, мать твою! Мог бы и не приходить, – проворчал Дмитрий Александрович.
– Да я щас всё объясню…
– Сыт по горло твоими объяснениями! Если не можешь слово держать, то и не давай его никому.
– Да говорю же тебе: непредвиденный случай. Со мной такого никогда ещё не было, – Байкин сверлил Саныча глазами.
«Сейчас начнёт сказки рассказывать», – подумал начальник, а вслух сказал:
– Ты бы литературной деятельностью занялся, что ли. А я все твои басни давно наизусть знаю.
Байкин, надо отдать ему должное, был человеком с очень богатой фантазией и умел так преподнести любое событие, что все аж заслушивались. У Дмитрия Александровича не раз чесались руки подписать приказ об увольнении, но он так и не осуществил этот замысел, и сам не знал почему. Сегодня он твёрдо решил уволить Байкина, поэтому изо всех сил старался не смотреть в гипнотизирующую синь его, как казалось на первый взгляд, наивных глаз, в которых постоянно плясали озорные огоньки.
– Сейчас пойдёшь в отдел кадров и заберёшь свои документы: я с инспекторами уже договорился, – сделал серьёзное лицо начальник гаража.
– А это… а как же… кто вместо меня за руль сядет?
– Я сяду.
– Да-а, вот переживёшь потрясение, и никто не поинтересуется даже! Э-хе-хе.
– Да что за потрясение-то?! – не выдержал Дмитрий Александрович. – Летающая тарелка на тебя чуть не упала опять, что ли?
– Не тарелка, – загадочно сказал Байкин и выразительно закатил глаза.
– А что? – настороженно спросил начальник.
Дмитрий Александрович обладал крайне редким качеством для начальника: он умел выслушать любого, за что подчинённые его