– Что не так?
– Руфа, какого цвета живые раки?
Я задумалась.
– Вообще-то, темные.
– Бывают даже голубые, – согласился Гваделупов. – Но краснеют раки только при варке. Живых красных раков не бывает.
Он прав, на всех вывесках, этикетках или ценниках, где изображаются раки, они непременно красные и шевелящие клешнями. Но я все равно фыркнула:
– Не придирайтесь.
Через час, когда мы с Суетиловым снова стояли на палубе, созерцая гадюкинские пейзажи, радист парохода принес телеграмму и, передавая директору, чуть смущенно признался:
– Я… это… оно так и было передано.
Директор развернул сложенный листок, прочитал текст, кивнул:
– Все правильно.
Радист отправился к себе с застывшим на лице недоуменным выражением. Дело в том, что текст, присланный Суетилову от режиссера Тютелькина из Тарасюков, гласил: «Корзинка пуста. Продолжаю прополку».
– Не нашел, – вздохнул директор. – Может, разминулись?
– Едва ли, здесь не десять дорог и даже не две. Обиделась наша Любовь Петровна и где-то прячется.
– И что теперь делать?
Вопрос резонный. Выступление через три часа, даже если его еще задержать, положения это не спасет. Объявить, что Павлинова внезапно потеряла голос или подвернула ногу? Что у нее тоже приступ аппендицита или коклюш с ветрянкой заодно? Но вон она, больница, покрепче тарасюковской. Вмиг пришлют целую толпу врачей.
Выход был один, но такой, озвучивать который опасались мы оба.
Решилась все же я, как лицо безответственное, то есть не отвечающее ни за что:
– Пока Тютелькин найдет Павлинову, Лиза должна заменить ее во всем!
– Но это…
– У вас есть другой выход?
– Сможет ли?
Поразмышляв несколько мгновений, я кивнула:
– Она возле Павлиновой все время, тексты песен знает, поет хорошо. А отрывки из спектаклей… Нужно посмотреть, что можно сделать. Поговорите с Лизой, а я с Гваделуповым и остальными.
Так началась основная часть нашей аферы по замещению Павлиновой. Мы хотели как лучше. Во-первых, зрители ждали встречи с народной артисткой, во-вторых, почему бы Любовь Петровна ни отстала, пропуск выступления мог для нее плохо закончиться, обвинение в нарушении трудовой дисциплины и выговор – самое малое, что Павлиновой грозило. Конечно, уволить ее никто не решился бы, но неприятностей не оберешься.
Все понимали, что неприятности у Примы будут обязательно, но хотя бы срыва концерта удастся не допустить. Знать бы нам тогда, к чему все это приведет и что произошло в действительности!
Дворец культуры в Гадюкино имел право так именоваться, если его сравнивать с тарасюковским.
В Тарасюках культура размещалась в бывшем доме купца Поросятникова.