Слова сорвались с языка до того, как я успела подумать о чем-либо еще, кроме как выиграть время. Наконец я перестала тереть свои руки. Похоже, их удивило, что у меня прорезался голос. Тем временем Фабиан не переставал поглядывать по сторонам.
– Сколько тебе лет, высоконравственная ты наша? – Он наклонил голову, а я думала, отвечать или нет, радуясь, что они проигнорировали мою вспышку гнева. – Ну?..
– Семнадцать, – тихо пробормотала я и прикусила губу.
– Не знал, что семнадцатилетние девочки носят такие короткие платья в наше время.
Подпрыгнув при звуке этого самоуверенного голоса, раздавшегося позади меня, я обернулась; мои темные волосы растрепались, и тяжелые пряди упали на глаза. Каспар стоял, прислонившись к фонарному столбу и засунув руки в карманы; на его губах застыла нелепая ухмылка. Он осмотрел меня с ног до головы, и я закуталась плотнее в пальто, пытаясь прикрыть свое короткое платье.
Его ухмылка стала шире.
– Смущение не подходит к твоим фиолетовым глазам, детка.
Я вздрогнула, ведь именно из-за необычного цвета глаз меня назвали Виолеттой. Необычного цвета глаза, имя со странным значением и убежденное вегетарианство – я уже привыкла к насмешкам и научилась давать отпор. Но сейчас лишь открывала и закрывала рот, не говоря ни слова. Как только я отвела взгляд, его ухмылка исчезла.
– Пошли!
Остальные уже растворились в темноте переулка, когда меня что-то отбросило на тротуар, где я приземлилась за мусорными баками. Ошеломленная, я посмотрела вокруг: единственный свет исходил от захудалого бара дальше по переулку, зажатого между пожарной лестницей и переполненным мусорным контейнером. Я попыталась встать, как вдруг одна рука закрыла мой рот, а другая поставила меня на ноги и то ли потащила, то ли понесла по переулку – мои ноги едва касались тротуара.
Как только мы завернули за угол в конце переулка, голубые огни полицейской машины осветили кирпичные стены. Какой-то пьяница, прислонившись к переполненному мусорному баку, громко стонал и бормотал такие проклятия, что я покраснела. Но даже его стоны не могли заглушить приближающийся звук сирены в нескольких кварталах от нас.
– Ты должна бежать быстрее, – сказал мне Каспар. В его голосе не было паники, но она присутствовала в каждой черточке его лица. И хотя выражение его лица не изменилось, я отпрянула.
– Ты с ума сошел? Почему я должна бежать быстрее? Ты убийца! – Слова непроизвольно лились из моих уст, адреналин вернулся и прогонял мой страх.
Его глаза опасно вспыхнули, и на мгновение мне показалось, что они потеряли свой изумрудный блеск.
– Мы не убийцы. – Хотя Каспар не повысил голос и не поменял тон, по моей спине побежали мурашки, а волосы встали дыбом.
– Тогда кто ты и почему убил тех людей?
Вопрос остался без ответа. Вместо этого он толкнул меня вперед, и мы снова побежали из одного переулка в другой, меняя направление