– Как вы думаете, это может быть связано с антивоенными организациями, которые выступают против вашего решения направить дополнительные войска на Ближний Восток?
Мой отец отрицательно покачал головой.
– Я отказываюсь давать комментарии о политике. Сейчас не время и не место. Мы просто хотим, чтобы наша дочь вернулась домой. Мы скучаем по ней. – В этот момент мама начала рыдать; сквозь ее рыдания я услышала, как она умоляла меня вернуться домой.
На моих глазах выступили слезы. Я так хотела дотронуться до нее, успокоить, сказать, что со мной все в порядке, даже если это не так, даже если я никогда не выберусь отсюда человеком. Слезы катились по моим щекам. Я застыла на месте, не желая больше смотреть, но не в силах оторвать взгляд от экрана. Фабиан положил руку мне на спину, но я оттолкнула его.
– С тех пор как Майкл Ли занял пост теневого министра обороны, а затем принял участие со своей партией в выборах три года назад, на его семью обрушились тяжелые испытания. Четыре года назад, в возрасте семнадцати лет, старший ребенок Ли, Грег, умер от передозировки наркотиков. В октябре прошлого года у Лилиан Ли диагностировали лейкемию, и сейчас она находится на лечении. – Репортер закончил, и я почувствовала, как у меня кровь отхлынула от головы, а воздух перестал поступать в легкие, будто я разучилась дышать.
– У нас есть сообщение от Лилиан.
Лили появилась на экране. Она лежала на больничной койке, к ее запястьям были подсоединены провода. Она была бледнее, чем все эти паразиты, находившиеся рядом со мной, ее руки, казалось, приобрели зеленоватый оттенок. Во впавших глазах лопнули сосуды, она выглядела худой и хрупкой, за исключением пухлых от стероидов щек. На голове не было волос, но это не имело значения. Это была моя красивая сестричка, рак у нее или нет. Она выглядела такой больной, но я знала, что это из-за лечения.
Ей поместили микрофон у рта, и она начала хрипеть. Было видно, что ей тяжело говорить.
– В-виолетта. Я знаю, что ты меня слышишь. Они отпустят тебя обязательно, возвращайся домой. – Она закрыла глаза, и ее лицо стало умиротворенным.
На экране снова появилась студия новостей, и телеведущие начали объяснять, как обратиться в полицию с информацией.
Несколько часов спустя я все еще не могла прийти в себя. Оцепеневшая и холодная, я ничего не чувствовала: ни боли, ни надежды, ни счастья, ни страха. Одна пустота.
Я уронила голову на плечо Фабиана. Он обнял меня за талию и прижал к себе. Слез больше не было, и я знала, что его это радует, ведь его футболка насквозь промокла. Тысяча и одна салфетка лежали в мусорном ведре рядом со мной, нос болел, а глаза покраснели и опухли.
– Не плачь больше, хорошо? Я не позволю тебе плакать. Твоя семья хотела бы, чтобы ты была сильной. – Фабиан был искренне обеспокоен.
Я кивнула, вытерла нос; и он улыбнулся. Остальные вампиры тоже стояли рядом со мной. Король, Лила, Каспар, Каин, Тимьян, Феликс,