В середине аласа Алып-Ньахсаат,
Где владыка Нижнего мира живет —
Родившийся в облезлой дохе
Исполин Арсан Дуолай…
Несметное племя его,
Чьи медные клювы остры,
Припали бы к белым моим корням,
Стали б корни мои сосать,
Высосали бы сок из меня,
Высохли бы корни мои;
И без опоры в земле
Рухнуло бы я с высоты
Грузным своим стволом…
Беззащитным остался бы Средний мир,
Перестала бы к людям сходить
Благодатная Айыысыт;
Некому было бы разводить
Тучный молочный скот,
Запустели бы стойбища мирных людей,
Опустели бы их дома
И пришел бы жизни конец!.. —
Вот поэтому, говорят,
Великое древо Аар-Лууп,
Широко раскинув ветви свои,
Не проникает верхушками их
За край ненасытных небес,
А простирает зеленую сень
Над простором средней земли.
Восемьдесят восемь его
Толстых столбов-корней
Не прорастают в Нижний мир,
А распластываются в толще земли;
До далекого острова Сихта они
Тянутся под землей…
Густые ветви его
Куполом высятся над землей
На семьдесят дней пути,
Изгибаются плавно вниз,
Достигая моря с одной стороны,
А с другой до Татты-реки…
Пышно красуется и цветет
Исполинское древо-мать;
Счастье белое падает на него
С трехъярусных белых небес,
Тяжелые золотые плоды,
Как чороны огромные для кумыса,
Срываются с отягченных ветвей,
Раскалываются пополам,
Ударяясь о корни свои,
А могучие корни,
Взрастившие их,
Впитывают все соки земли.
Верхняя древа часть
Орошает долину
Млечной росой,
Нижняя древа часть
Источает щедро вокруг себя
Божественно желтую влагу свою.
Вот какой прекрасной была
Долина Кыладыкы;
Широкие луговины ее —
По триста верст длиной,
Зеленые поймы ее —
По двести верст шириной…
Но не мог там себе построить жилья
Немощным рождающийся человек,
Ходящий на двух ногах;
Только реял там воющий дух илбис,
Только тлел там
Красным огнем
Волшебный камень-сата.
Обступали долину горы вокруг,
Огромные скалы, словно бойцы,
Воплями оглашая даль,
Колотушками боевыми, чомпо
По макушкам друг друга тузя,
Обвалы обрушивали с крутизны…
Была благодатная эта страна
Предназначена в древние времена
Для такого могучего богатыря,
На которого никто на земле
Не смог бы надеть ярма;
А пока налетали сюда
С северных, метельных небес
Сонмища свирепых племен,
У которых рты на груди,
Чей