Онезим остановил машину в шестидесяти метрах от Маленького рая, скромного дома своей младшей сестры Шарлотты. На крыльце тут же появился Мукки. Подросток сбежал по трем деревянным ступенькам с широкой улыбкой на лице. Эрмин, едва выйдя из машины, бросилась к нему.
– Мама! Мама, ты приехала! – обрадовался он.
Лоранс и Мари-Нутта выскочили следом и побежали навстречу своей матери, быстро догнав Мукки.
– Родные мои, как я рада вас видеть! – тихо произнесла она, обнимая всех троих.
Старший сын был выше ее на несколько сантиметров. Она ощутила странную грусть.
– Ты уже совсем взрослый, – заметила она, растерянно разглядывая его. – И такой решительный, серьезный!
– Чересчур серьезный, – заявила своенравная Мари-Нутта. – Мукки постоянно нами командует. И требует беспрекословного подчинения.
– Зато он очень вкусно готовит, – уточнила Лоранс, глаза которой блестели от сдерживаемых слез.
Эрмин поняла, что терзает ее дочь. К двенадцати с половиной годам Лоранс создала немалую коллекцию рисунков, эскизов, набросков и акварелей. Теперь все было уничтожено.
– Надеюсь, мы скоро поедем жить на берег Перибонки, – продолжила Мари-Нутта, протягивая руки навстречу отцу. – Там нам будет лучше.
Тошан прижал ее к себе. Он с трудом скрывал волнение.
– Посмотрим! – ответил он. – Главное, что мы все в сборе. Подойди-ка, Мукки! Скоро мы сможем помериться с тобой силой: у тебя такие мускулы!
Как и его жена, метис наслаждался радостью этой встречи. Он любил своих детей всем сердцем, и они отвечали ему взаимностью, несмотря на то что он не всегда присутствовал в их жизни.
– Я сварил кофе, – сообщил Мукки. – А Мари-Нутта испекла черничный пирог. В кладовке стояли бутылки с сиропом.
К ним медленно подошла бледная как смерть Лора. Она с удрученным видом посмотрела на дом, где ей предстояло поселиться.
– А где Луи? – внезапно встревожилась она. – Разве он не хочет меня поцеловать?
– Он все время сидит с Кионой, бабушка, – ответила Лоранс. – Она не встает с постели. Они играют в карты. Давай я схожу за ним.
– Не нужно, милая, – вздохнула Лора. – Я напугала этих несчастных детей. Но у меня был нервный срыв, я не могла себя контролировать. Я бы с удовольствием выпила кофе.
– Я тоже, – хором сказали Эрмин и Тошан, что вызвало у них улыбку.
– Идемте, месье Онезим, – приветливо позвала Мадлен.
Их сосед стоял в стороне, прислонившись спиной к машине.
– Нет, ноги моей не будет в этом доме! Я не могу ходить там, где побывал этот фриц! – сварливо крикнул он.
– Этот, как вы выразились, фриц – почти ваш зять, дружище, – насмешливо заметил Тошан.
– Да пусть моя сестра хоть сотню раз выйдет за него замуж, он никогда не будет моим зятем, слово Онезима! Частью семьи ему не стать!