– Снимок сделали? – спросила она сына и увидев отрицательный кивок головой смело шагнула в операционную.
– Женщина. Вы куда?!! – раздался из-за двери голос дежурного хирурга.
– Тихо! У меня там сын с переломом ноги, а его до сих пор на снимок не отправили. – сказала ровным безапелляционным тоном Тамара Ивановна.
– Окажем помощь одному больному, примемся за вашего ребенка.
– Вон у вас девушка сидит у окна скучает. Пусть выпишет направление на снимок. – категорично заявила мама.
– Маша, выпиши направление на снимок. – буркнул мужской голос. – Фамилия ребенка…
Дважды услышав «ребенок» Костя криво усмехнулся. Мама у него умела навести шороху. Тамара Иванова вышла из операционной переполненная чувством исполненного долга, слегка раскрасневшаяся, держа под руку медработника Машу. Они вдвоем сходили в кладовую, привезли коляску. Пересадили в нее Костю и отвезли его на снимок. После снимка Костю отвезли в операционную.
Хирург и операционная сестра долго препирались с его мамой и, наконец, выпроводив ее, принялись за сломанную ступню.
В это время Костя уплывал куда-то в разноцветных снах от принятого наркоза.
Очнулся он на заднем сидении такси. Поездка в старой Волге-24 – это как на мягком диване. Но сейчас, после наркоза, он не оценил всех удобств. Страшно мутило. Поэтому, чтобы не обгадить салон, Костя быстро опустил стекло и жадно глотнул свежего воздуха.
– Я решила тебя забрать из больницы. – сообщила ему мама. – Если у них так работает приемный покой, значит и в отделении не лучше. Слава Богу, у тебя там не перелом, но серьезный вывих голеностопного сустава с разрывом связок. В гипсе придется побыть 5 недель и годик походить в ортопедической обуви.
Костя посмотрел на свою ногу «обутую» в гипс, почему-то представил себе уродливые ботинки с железными подпорками и скривился.
– Ничего, сына – подбодрила его мать. – Сейчас приедем домой. Водитель поможет нам дойти до квартиры (по унылому взгляду водителя, брошенному в зеркало заднего вида, было ясно, что он не совсем согласен с этим предположением) … Я тебя уложу и окружу материнской заботой. Пойдешь на поправку как миленький. Скоро будешь танцевать!
Но Костю больше беспокоило другое. Где сейчас Инга?
С этими мыслями он был доставлен мамой и таксистом со всеми предосторожностями домой и уложен в кровать.
Водитель получил свою плату и остался доволен. К чести мамы она всегда щедро благодарила за оказанные ей, кем бы то ни было, услуги.
Пока Костя, кривясь от боли, пытался устроится на кровати с загипсованной ногой, Тамара Иванова похлопотала на кухне и прикатила на сервировочном столике большую дымящуюся кружку куриного бульона, горку пшеничных гренок и разобранную отварную курицу. Все то, что раньше Костя с удовольствием умял бы за обе щеки.
– Мама, я не хочу есть. – поморщился