Это лишь несколько имен из многих. Ученые вели занятия в частных квартирах, каждый раз в новом месте. Даты и адреса лекций сообщались на ухо, под строжайшим секретом, чтобы на след не напала царская полиция. Парадоксальным образом собрания, на которых при каждом удобном случае клеймили бездушных капиталистов, зачастую проходили в квартирах капиталистов. Например, на улице Монюшки, 8, в «большом, богатом салоне» известного банкира, интеллигента, вольнодумца, политического деятеля Бернарда Лауэра и его жены Регины. Их четверо детей – Марылька, Анелька, Казь и Генрысь – уже тогда рьяно включились в социалистическую деятельность.
Лекции проходили и на Крохмальной, 6, в доме, на первом этаже которого располагалась табачная фабрика, а на втором жил ее владелец Теодор Брун с женой Целиной и пятерыми детьми. Четверо из них впоследствии стали идейными коммунистами и дорого заплатили за это. В столовой проводились собрания нелегального Союза социалистической молодежи. Там же печаталась газета «Рух». Ее редакторы, гимназисты Стах Бобинский, Славек Гроссер и Костек Бродский, отвечали за подбор материала. Самыми частыми словами на страницах журнала были «революция», «социализм», «пролетариат». Набирали текст при помощи резиновых литер, которые щипчиками укладывали в специальную наборную кассу, вечно теряя очень важные буковки «и» и «ц».
Хелена Бобинская, а тогда Хеленка Брун, вспоминала:
Нашей лучшей наборщице, Марыльке Лауэр, было пятнадцать лет, у нее были прекрасные сияющие глаза и длинные косы, лежавшие поверх школьной формы. Мы набирали «Рух» каким-то очень примитивным способом, кажется, с помощью простого валика. Как-то вечером, видно, привлеченный шумом типографии, к нам вошел отец.
– Вижу, вы все хотите в кутузку угодить, – добродушно сказал он. Окинул быстрым взглядом наш печатный станок. – Такая работа никуда не годится. Я вам сейчас сделаю как следует{85}.
И действительно, он придумал гораздо более удобный способ печатать, благодаря чему журнал, призывавший рабочих бороться с фабрикантами-эксплуататорами, мог теперь быстрее попадать к работникам его фабрики.
У Лауэров, у Брунов Генрик Гольдшмит мог повстречаться с моей будущей бабушкой, Яниной Горвиц. Прилежная ученица Марбурга и Давида, она была образованной, красивой девушкой, и притом большой щеголихой. Облако пушистых волос, собранных