– Лиз, – заговорил он, – я не пропускаю ни одной встречи Общества анонимных алкоголиков. Они мне очень помогают. Есть встречи и для членов наших семей.
Я ожидала оскорблений, осуждения, наказания, но ничего этого не было. Отец сказал:
– Я совершил по отношению к тебе некоторые поступки, о которых ты, возможно, плохо помнишь. Ты, наверное, попыталась спрятать от себя эти воспоминания.
Я почувствовала, что дрожу, как будто от холода. Я обхватила себя обеими руками, пытаясь унять эту дрожь и часто дыша. Его слова как будто распахнули дверь, за которой скрывались эти воспоминания, и я, как наяву, увидела свою спальню и безжалостно падающий в нее из коридора свет. Я сжалась, пытаясь закрыть эту дверь, но она не желала закрываться.
– Возможно, тебе захочется прийти на наши встречи, – продолжал он. – Подумай об этом.
Но чем могло помочь мне посещение нескольких собраний? Я сомневалась, что мне это нужно, но в чем я была уверена, так это в том, что мой отец очень изменился, стал совершенно другим человеком. В его голосе звучала искренняя забота обо мне. К счастью, отец не пытался меня обнять или прикоснуться ко мне, но он вручил мне удивительный подарок – свое раскаяние и совет по поводу того, где я могла бы получить необходимую мне помощь.
Я начала ходить на собрания к анонимным алкоголикам и увидела, как много людей сражается со своими пагубными пристрастиями и зависимостями или, как было в моем случае, с последствиями подобных пристрастий у членов своих семей. С Робом мы подружились еще прежде, чем я начала работать в Сенате. С тех пор поддерживали дружеские отношения. Как ни странно, но он начал посещать собрания одновременно со мной. Мы стали встречаться, тем самым нарушив одно из священных правил этой организации, всячески поддерживали друг друга весь этот трудный период, и в конце концов все увенчалось тем, что в нашей жизни появился Аттикус. Именно тогда началась коренная перестройка моей психики, и я узнала, что такое абсолютная любовь.
Аттикус стал первым созданием, полюбившим меня совершенно безусловно. Он стал спасательным кругом, который бросила мне Вселенная. У него я научилась принимать любовь тех людей, кто готов был мне ее дать, и беспечно отмахиваться от тех, кому я была не нужна. Без него мое существование завело бы меня в мрачный тупик безысходности. Кроме того, Аттикус привел меня в мир собак. Без этого пса мое выздоровление было бы лишено высшего смысла. А также у меня не было бы ни Данте, ни Бу.
Мое собственное прошлое позволяло мне отчетливо видеть, что Лоренс вымещает на Бу свои неудачи и огорчения. Несмотря на все усилия, у меня не получалось помочь Лоренсу проявить больше терпения в отношении Бу, которому было всего четыре с половиной месяца. Хотя в том, что собака этого возраста испытывает трудности с освоением концепции туалета, не было ничего необычного, как правило, существуют хотя бы признаки того, что пес начинает осваивать этот непростой навык. В поведении Бу таких признаков не было.
– Мне