Да, очень красива и необычна для здешнего мира – хрупкая, нежная, слабая. Мягкие черты лица, маленькие кисти рук и ступни ног, пепельные с золотыми прядями длинные и густые волосы, серые большие глаза. Голова немного вытянулась, совсем чуть-чуть, но так она стала больше походить на коренную ринтарку. Местная природа ей помогала, как чувствовала, к чему стремилась девушка. А стремилась она выжить. Раз уж просто умереть ей не получалось.
Кожа только оставалась странной с тех самых пор, как она оказалась в этом мире. Под слоем бледной кожи угадывались смутные тени рисунка, странного рисунка. Таких узоров она ни у кого из местных не видела. И это не был след от нанесения меток. Узоры она заметила еще в том лесу, пока жила одна. Рисунок под тонкой кожей появился самостоятельно. И не исчезал, а стал со временем более незаметным. Но если приглядеться в солнечный полдень, то он проявлялся по всему телу.
Она уже не хотела умирать. Теперь она хотела только выжить и выживала вопреки всему. Дом, далекий родной мир постепенно забывался, а сны не снились никогда.
Характер и аура менялись под воздействием частого жестокого насилия и повседневного стресса. Из тихого, смышленого подростка выросла злобная, мстительная, хитрая и опасная стерва. Очень красивая стерва. Когда она шла по дворцу своей легкой, мягкой и неслышной походкой даже местные ринтарки оглядывались ей вслед. Что же говорить о мужчинах!
Во дворце ей негде было спрятаться. Ее комнаты были доступны многим. Спала она если и одна, то очень редко и рядом всегда дежурили слуги. Принц ее стерег, особенно во дворце. Она не спрашивала, и так понятно. Если ее могло мучить его ближайшее окружение, то прятали и стерегли ее от родственников – отца и матери принца. Чем она им мешала? Ну, наверное, всем. Мелана ждала, что с ней захочет пообщаться мать принца или отец. Но никто к ней не подходил. У родителей были свои огромные территории дворца и если, кто-то из их свиты и встречал Мелану во дворце, то не приближался и вообще старался ее не замечать. Она была не против такого поведения. Ей хватало общества ненормального садиста, хватало с лихвой.
Если ее отпускали, она всегда старалась уехать в горы, в поля или леса, подальше. Но часто сесть на лошадь просто не могла, избитое тело болело неделями. Приходилось сидеть в комнатах и ждать, когда про нее вспомнят. Просто сидеть она себе не позволяла. Первое, что попросила, когда принц ей предложил выбирать, она попросила допуск в библиотеку, и свободный проход везде, где ей захочется. Принц несказанно изумился и подумав, дал оба разрешения. Болезненный след на левой руке налился кровью и немного изменился рисунок. Все, допуск был разрешен. Теперь она могла проходить сквозь стены, вернее это стены раскрывались теперь перед ней. И еще, ей стала доступна карта дворца и план