А фашистские армии? Я говорю о реальных фашистах. Нацистские солдаты и офицеры были образцом бездумного подчинения и слепого преданного служения фюреру. И чем всё закончилось? Не зря ваш любимый режиссёр воплотил самые отвратительные, бесчеловечные черты Гитлера в образах Палпатина и Дарта Мола.
Так что Джорж Лукас взялся за перо потому, что очень хотел поделиться со всеми вами своими мыслями, мечтами, идеями. Кстати, Лукас очень любит читать. У него есть несколько самых любимых книг.
– А какие книги любит читать Лукас? – спросил « Дарт Вейдер»
– Айзека Айзимова «Основание», Фрэнка Герберта «Дюна», Эдгара Райза Барроуза (все его книги), Э. Э. Смита «Линзмен». И многие другие. Ещё Лукасу нравятся японские истории и сказки о самураях. А японский режиссёр Акиро Куросава – это его кумир.
Между тем, шустрый черноглазый мальчик упрямо повторил вопрос:
– А кино мы когда смотреть будем?
– А мы не будем смотреть кино. Мы будем по-другому изучать историю, – очень твёрдо ответила я. К моему облегчению, никто не возразил.
Время урока вышло. Мы попрощались. И только выходя из кабинета, один из ребят выкрикнул:
– А Вы на русском языке бегали перед доской?
Из-за того, что он ошибся, вопрос получился вполне из разряда «Школьных приколов». Всех опять обуял смех. А я ответила:
– К Италии на итальянском подлетала.
И мы расстались.
Глава 4. Русская подводная лодка, призраки в яме и весёлая ночь в больнице
Домой я добиралась долго. К вечеру пошёл дождь, и движение на дорогах встало так, как у нас в России оно может встать только в сильнейший снегопад.
Так как это был вечер Дня Нечистой Силы, то и дождик включился в праздничные розыгрыши. Он то серел и темнел, заливаясь ехидными всхлипами, то впадал в ярость и так барабанил по крыше машины, как будто умолял впустить его внутрь. Но через минуту уставал, затихал и начинал подыгрывать серебристыми капельками весёлым лучам заходящего солнца. И всё вокруг вмиг становилось цветастым, свежим и радостным.
Перед тем, как лечь спать, я всегда слушала радио. Для языковой практики я, естественно, выбирала разговорные станции. Так я сделала и в этот раз.
Я перекусила, прочитала, как делала каждый вечер, двадцать восемь страниц американского блогера Джонсона про Россию (про его «письма» я напишу позже), и блаженно вытянулась на своей узкой американской кровати. У американцев, вообще-то, кровати и матрасы (многие спят на них, не тратясь на «кроватную» роскошь) широченные. Очень большие. Как они сами говорят: « Мы большая страна, и у нас всё большое: машины, дороги, кровати и женщины». Я же, не без труда, умудрилась купить себе узкую. С одной стороны, это никак не влияло на размер моей родной страны. С другой, лёжа на узкой коечке, я лучше ощущала