Галерея мужских пороков. Арина Холина

и все это дело называла бутербродом. Теть Валю Алиса и любила и презирала – любила за то, что чувствовала искреннюю привязанность этой грубоватой, несчастной одинокой женщины, а презирала за то, что теть Валя толстая, некрасивая, за поговорку «все у тебя, не как у людей», за то, что теть Валя варила склизкие щи, в которых плавало мясо с рыхлым жирком, за то, что няня все пересаливала, и за то, что экономила копейки на электричестве – если она смотрела телевизор, то выключала свет, и делалось темно, неприятно и тошно. Лампочки у теть Вали были тусклые, по телевизору показывала одна программа, и Алиса гуляла до самых сумерек – пока снег не становился синим и не делалось страшно, что откуда ни возьмись появится волк и съест ее.

      Уже тогда холод проник в Алисину душу, уже тогда она не могла согреться ни рядом с мамой, ни на печке-лежанке. Ее опутывала инеем бедность, некрасивость, одиночество и ощущение, что о ней все забыли. У взрослой Алисы по утрам мерзли руки – и только победы, только карьера, только уверенность в том, что в банке лежат деньги, а ее имя регулярно появляется в светской хронике, отогревали ее, пусть и на время.

      Холод пугал, холод незаметно подкрадывался, когда она была беззащитна – ночью, если проснуться от страшного сна, утром, когда Алиса была еще в паутине сновидений, в объятиях мужчины, который уже надоел… Иногда ей хотелось полюбить – подойти к человеку, протянуть руки и почувствовать тепло, но любовь требует слишком много компромиссов, слишком много жертв, и Алиса надеялась, что сама справится – если станет богатой, могущественной и знаменитой. Лучшим редактором лучшего журнала.

      Глава 3

      – Что происходит? – бросила Алиса на ходу и прошла в кабинет.

      Она не выносила этот аквариум – стеклянные стены, стеклянные двери, но так у них в богадельне было принято – сотрудники с головой отдавались работе под неусыпным взором начальства. Через стеклянную стену сидела Оля. Алиса даже повесила между ними деревянные жалюзи – чтобы не сталкиваться взглядами, но это не помогло – даже оставаясь невидимой, Оля раздражала Алису со страшной силой.

      Алиса набрала номер заместителя главных редакторов.

      – Маш, «Почувствуй разницу!» снимаем. Есть что-нибудь в загашнике? – поинтересовалась она.

      – Э-ээ… – промямлила Маша. – Почему?

      – Надо читать материал перед тем, как сдавать его в номер! – отрезала Алиса и повесила трубку.

      Как и следовало ожидать, Маша появилась ровно через секунду. Вместе со своими кудрявыми, до талии, волосами, очками в черной оправе, джинсах с высокой талией и рубашечкой в цветочек. Мало того, что Алису до исступления доводили волосы ниже лопаток – было в этом, с ее точки зрения, нечто совершенно неприличное – какие-то розовые девические мечты, тургеневские романтические страдания, что-то нереальное, из придуманного мира… Она еще не понимала, отчего Маша так держится за очки – когда в мире существуют контактные линзы! Ну, а про брюки с высокой – то есть, извините,