– Что? – спросила Дина, сползая с дивана на пол.
– А почему бы мне тогда еще и имя не поменять? – возмущалась Варя. – На такое, какое мужу больше нравится?
– Слушайте, я так ничего и не поняла – почему они расстались? – обратилась Марина к Дуне.
– Потому что у нее было три высших образования, четыре диплома с мидовских курсов – французский, немецкий, английский, испанский и зарплата в семь тысяч долларов, и все это в двадцать пять лет! – с кухни крикнула Дуня, которая полчаса назад завладела вниманием аудитории, рассказав, что ее брат – красавчик, по которому умирали все подруги, разошелся с девушкой, с которой встречался шесть лет.
– А она ходила в туалет? Она, вообще, человек? – отозвалась Маша.
– Не уверена! – Дуня показалась с бокалом мартини, куда только что добавила водки. – У нее на это просто времени не было. Вот он и не выдержал такого давления.
– Подожди, а дети? – очнулась Дина и толкнула Варю. – Им-то что делать с фамилией?
– А что дети? Дети у меня Ивановы, а я потом стану Петровой, и опять все через жопу! – фыркнула Варя.
– Давайте пригласим водопроводчика! – очнулась Оля, которая уже полчаса тихо валялась на диване.
Все замолчали.
– Зачем? – спросила наконец Дуня.
– Водопроводчики работают круглосуточно, а мне так нужно мужское внимание! – с тоской воскликнула Оля. – Ко мне недавно такой хорошенький водопроводчик заходил – просто дуся! Молоденький, чистенький…
– А давайте позвоним и узнаем, симпатичные у них здесь водопроводчики или нет! – поддержала ее Варя.
– У нас жутко несимпатичные, старые и пьяные сантехники! – отрезала Дуня, входя в комнату. – И вообще!.. – Она закинула телефон куда-то на книжные полки и рухнула на кровать. – Ко мне позавчера приходили такие электрики – просто лапочки, я совсем обалдела!..
– Слушай, а ты вообще могла бы выйти замуж за сантехника? – набросилась Маша на Олю.
– С какой стати? – вскинулась та. – Я что, в университете училась, два года корячилась с десяти до десяти на зарплате младшего менеджера и сейчас руковожу двадцатью сотрудниками для того, чтобы выйти замуж за водопроводчика? Я для того Бердяева с Монтенем читала?
– Ну и не …зди! – расхохоталась Маша. – Дружи с ботаниками!
– Да я уже полгода ни с кем не дружу – даже платонически! – Оля всплеснула руками. – В этом и проблема! Я даже купила порнушку – просто чтобы не забыть, как это делается!
– Бедный мой мальчик, я его увижу только через месяц! – взвыла Марина. – Бедный мой «мерседесик», стоит сейчас в противном сервисе… Ну как я без него?
– Что за порнушка? – заинтересовалась Дуня. – Немецкая? Американская и немецкая – самые лучшие, французы порно вообще не умеют снимать, а русские все в какую-то классику лезут, тоже мне, интеллектуалы питерские…
До шести утра они никак не могли разойтись – и вроде уже все засобирались, и принялись обзванивать службы вызова такси, но при одной лишь мысли, что девичник скоро закончится, находились новые, все более увлекательные темы для разговора. И когда Маша наконец вышла на улицу, где моргнула фарами желтая «Волга», ей было так хорошо, словно она отдохнула в швейцарском санатории. И ни капельки не хотелось думать о том, что послезавтра на работу, что где-то там существуют проблемы, клиенты, начальство, корпоративный дресс-код и прочая ерунда, от которой в конце дня голова наливалась тяжестью и ломило спину.
Маша села на заднее сиденье, открыла окно, закурила и уставилась на серое, пасмурное утро, которое вполне могло обернуться солнечным, теплым апрельским днем.
Улицы оживали – неслись машины, дворники шуршали метлами, грохотала стройка, и в этом рождении нового дня отчего-то было столько предчувствий, что сейчас жизнь уже не казалась рутиной, клеткой, из которой есть только один путь – в страшное неизвестное.
Иногда на Машу наваливалась депрессия, и будущее выглядело черным и жутким – как дно высохшего океана. И жить не хотелось. Потому что годы идут, задница делается все шире, зарплата тратится все быстрее – кремы для лица с возрастом становятся все дороже, экология портится не по дням, а по часам, на Солнце появляются пятна, на лице – тоже, а смысла во всем этом как не было, так и нет. И тогда Маше казалось, что она никогда не купит двухэтажную квартиру с двумя спальнями в дивном, красного кирпича шестиэтажном доме с уютным двориком (розы, кустарник, клумбы с фиалками и дивные пионы); что никогда у нее не будет упоительного романа «умерли в один день» со стройным, поджарым блондином, который зарабатывает кучу денег, но при этом выглядит, как Билли Айдол в лучшие годы; и никогда она, в шикарном платье от «Элли Сааб», не произнесет проникновенную, но остроумную речь на вручении Оскара.
Но если Маша сравнивала себя с соседкой этажом выше, то казалась себе деловой продвинутой женщиной на гребне успеха. Соседка работала риелтором, жила в однокомнатной