Жена государственной важности. Ирина Градова

началось их глупое соперничество – в тот самый день, когда Регина предложила ей место. До этого отношения у девушек были абсолютно нормальными. По сути, делить им нечего, так как Алена априори стоит гораздо выше на служебной лестнице. Она с отличием окончила юридический факультет университета, но Регина разглядела юное дарование еще раньше, когда Алена училась на третьем курсе. Она стала первым сотрудником адвокатессы, если не считать Мамочки, которую Регина знала, наверное, лет сто, и Захара, который, строго говоря, не работал на нее, а являлся, если можно так выразиться, внештатным работником. По этой самой причине Алена полагала, что занимает особое место не только в конторе, но и в сердце Регины. Сама адвокатесса со всеми вела себя ровно и держала своих молодых «гончих», как она сама их называла, на расстоянии: никому из них не пришло бы в голову назвать ее просто по имени или позволить себе какую-то иную фамильярность. Тем не менее Устинье казалось, что Алена ревнует к ней Регину. Ни с Артурчиком, ни с другими ребятами она не вела себя столь холодно и высокомерно, как с Устиньей, и это порой создавало девушке проблемы, так как она лишний раз боялась обратиться к будущей адвокатессе. Устинья выходила из положения, перепоручая кому-то другому передать что-то Алене, но сегодня никого поблизости не оказалось, и ей самой пришлось общаться с неприветливой Собакиной (вот уж подходящая фамилия, ничего не скажешь!).

      – Гав-гав-гав! – пробормотала сквозь зубы Устинья, провожая глазами прямую спину Алены. – Купи себе «Педигри» – может, подобреешь?

* * *

      Несмотря на то что на пороге лето, а вокруг свежая зелень, Регине стало тоскливо, едва она въехала на территорию психбольницы: дух безнадежности витал здесь повсюду. Он сочился из щелей ветхих строений, вился над облезлыми крышами и стелился по дорожкам парка, расположенного на обширной территории комплекса. Видимо, Регина попала в обед, так как на улице не было ни души. Хотя, возможно, дело было в погоде: моросил мелкий дождик, в воздухе стояла полупрозрачная влажная дымка, и пейзаж вокруг казался сошедшим с полотна французского импрессиониста, перебравшего абсента.

      Судя по информации, полученной в главном корпусе больницы, Носов находился в «загоне» – так назывались садики для прогулок пациентов. Те, кто не требовал строгого надзора, имели право бродить по территории сами по себе. К ним, видимо, относился и тот, кого она разыскивала. Регина терпеть не могла дождь. Любой дождь, но в особенности мелкий, похожий на взвесь, когда намокаешь вне зависимости от того, есть ли у тебя зонтик. Поэтому она решила не брать эту бесполезную вещь, вылезая из машины – все равно придется сушиться. Странную погоду выбрал Дмитрий для того, чтобы пройтись: Регина бы уж точно предпочла местечко под крышей!

      В конце короткой аллеи, неподалеку от часовни Святого Пантелеимона, Регина и обнаружила Носова. Он сидел на скамейке под навесом из куска ржавого железа и смотрел на запертую часовню, как собака смотрит на кусок мяса на прилавке, бдительно охраняемом дюжим мясником.

      – Димка? – окликнула она.

      Он