– Плохое же у вас оружие, – насмешливо произнес Теодорик. – Как видите, моим готам не придется вынимать мечей из ножен; сражаясь с вами голыми руками они справятся с вашими мечами. И помните, что внук мой – готский юноша и докажет сейчас, что они созревают раньше других… Аталарих, подойди сюда, сын мой… Вот эти дикари надеются, что тяжесть моей короны раздавит твою юную голову. Докажи им, что ты плоть от плоти Теодорика и по праву получишь в наследство его оружие… Возьми мое копье, сын мой, и покажи, что оно не слишком тяжело для твоих молодых рук.
Аталарих подбежал к деду. Его бледное лицо горело ярким румянцем. Никогда еще фамильное сходство с дедом не было так заметно, как в эту минуту душевного волнения, когда гибкая и стройная фигура юноши гордо выпрямилась, а в задумчивых, кротких глазах заблестело пламя одушевления. Без видимого усилия схватил он копье своего деда и с такой силой ударил острием по одному из тяжелых щитов, привезенных аварами в качестве почетного дара самому королю, что острие пробило железную окову щита, насквозь пронзив толстую буйволовую кожу, и глубоко вонзилось в резную дубовую колонну, поддерживающую свод приемной залы.
Бледная рука Теодорика ласково опустилась на красивую темнорусую голову внука. Гордая радость любящего деда смягчила на мгновение строгие черты короля. Но через минуту брови его снова грозно нахмурились.
– Вы видели, что царство готов не останется беззащитным после моей смерти… Ступайте и расскажите своим соплеменникам, что наследник Теодорика сумеет сохранить завоевания своего деда, сумеет и наказать дерзких разбойников, оскорбляющих его верных подданных.
По знаку Теодорика тяжелые двери большой приемной залы закрылись, скрывая короля и его приближенных от пораженных и притихших аваров.
Теодорик обернулся к Гильдебранду, не спускавшему глаз со своего повелителя.
– Подай мне кубок вина, Гильдебранд… Последний кубок я хочу выпить так, как пили наши прадеды… Спасибо, Гильдебранд. Из твоих рук принимал первый кубок юноша Дитрих много-много лет назад… Из твоих рук принимает теперь кубок старый Теодорик, король готов, император италийский… Благодарю тебя за верную службу, отец и друг мой… Пью за вечное благоденствие, за вечную славу моего любимого народа…
Медленно осушил Теодорик громадный турий рог, окованный серебром, и твердой рукой поставил его на мраморный столик. Затем он поднял глаза к небу. Лицо его медленно бледнело… Он схватился рукой за грудь и без крика, без стона упал в объятья своего старого оруженосца, медленно опустившегося на одно колено, поддерживая гордую голову в боевом шлеме, под золотой королевской короной.
Жуткая тишина воцарилась между присутствующими. Пораженные ужасом, они не