На гребне горы, под которой он лежал, светились две зеленых точки. Аскер чуть приподнялся, чтобы разглядеть их получше. Точки висели над самым гребнем, словно две звезды. Но звезды были далеко, а эти огоньки, казалось, протяни руку – и достанешь. Аскер в недоумении смотрел на них с полминуты. Он хотел подойти поближе, но его словно что-то удерживало.
Вдруг огоньки исчезли. Одного короткого движения головой было достаточно, чтобы светло-серый зверь, до тех пор совершенно сливавшийся со скалой, теперь стал полностью виден. Неосторожное движение разрушило всю маскировку, и Аскер смог рассмотреть зверя.
С первого же взгляда было ясно, что зверь наделен большой силой и ловкостью. Длинные ноги с широкими подушечками лап, вооруженных острыми когтями, были приспособлены как для бега, так и для прыжков. Чуткие уши и зоркие глаза помогали находить добычу даже в темноте, и то, что они находили, неизбежно попадало в пасть, усаженную острыми зубами. Все сильное, мускулистое тело зверя было хорошо тренировано и готово к действию. Зверь сжался за уступом в тугой клубок и мучительно думал: нападать или не нападать. Он рассчитывал застать добычу спящей, но это ему не удалось. Подкравшись с подветренной стороны, зверь терпеливо ждал, когда она уснет, но вместо этого добыча сама вылезла из своего укрытия, да еще осмелилась смотреть ему в глаза. Хищники привыкли видеть в глазах добычи страх, ужас перед грядущей смертью, но никак не недоумение. Зверь не выдержал пристального взгляда и отвел глаза.
Аскер наконец понял, кто перед ним. Путешественники с содроганием описывали этих зверей, называемых ларганами, и с ужасом – встречи с ними. Эти звери были живым орудием убийства: они были сильны, выносливы, неприхотливы, на редкость свирепы и всегда голодны. Жили они стаями по пять-десять особей, нападали на гропалов, берке, а также на все остальное, что движется. Они могли преследовать жертву неделями, но обычно этого не случалось: мало кто надеялся выжить, если за ним охотился ларган.
Зверь стоял на гребне, весь освещаемый луной, всего в нескольких шагах от Аскера.
«Почему он не прыгает? – подумал Аскер. – Неужели он не видит, что я гораздо слабее его? Прыгай же, звериная морда, и прикончи меня побыстрее, раз уж ты здесь!»
Ларган не прыгал. Его одолевали тяжкие раздумья. Обычно ларганы, завидев добычу, преследуют ее и нападают, не задумываясь. Но эта добыча была особенной. Еще два дня назад стая заметила Аскера, и ларган отделился от стаи, пустившись по его следам и выжидая удобного момента для нападения. При преследовании ларганы пользуются зрением и слухом, а обоняние используют нечасто. Но, преследуя добычу, ларган с удивлением обнаружил, что следы, по которым он шел, совсем не пахнут. Жертва была далеко, и уловить ее чутьем ларган не мог, хотя отлично видел. Тогда ему ничего не оставалось,