Мы посмотрели на фотографию.
– По правде говоря, я не знаю. Это всего лишь предположения, хотя Бетти считает, что их вполне достаточно.
Он сказал «Бетти», а не «твоя мама», как говорил обычно, и это означало, что мы начинаем разговаривать о чем-то таком, о чем еще никогда не говорили.
– Здесь написано, что ее зовут Лаура.
Только тут отец, по-видимому, осознал, что я вообще-то многое замечала и многое слышала.
– Черт побери! Почему же ты ничего не говорила? Не знаю, как это ты сумела столько времени держать язык за зубами.
– А разве от этого не стало бы хуже?
– Конечно, стало бы. У тебя, получается, были лишь подозрения.
– Подозрения в чем?
– А ты сама не догадываешься?
– Нет.
– Если не догадываешься – значит, не хочешь догадаться. Ты очень умная.
– Если я не догадалась раньше, то не догадаюсь и сейчас, – сказала я, указывая на фотографию.
Отец опустил голову.
– Я выпью пива.
Я уже собиралась сказать, что пиво у нас дома закончилось и что мне не нравится, что он так много пьет, но тут мне пришло в голову, что мы с отцом сейчас переживаем момент, когда выпить пива не помешает нам обоим. Вдвоем.
Я достала две банки пива «Хайнекен» и, убедившись, что они достаточно холодные, неторопливо их открыла. В конце концов, если я прожила в мучительном неведении несколько лет, то вполне смогу потерпеть еще пять минут. В любой другой ситуации мы произнесли бы какой-нибудь тост, но сейчас нам было не до тостов. Мы оба сделали по большому глотку. Потом еще по одному. А мама тем временем лежала в больничной палате № 407 и ни о чем даже не подозревала.
– Бетти думает, что эта девочка – ее дочь. То есть твоя сестра.
Нельзя сказать, что такая мысль никогда раньше не мелькала в моей голове, тем не менее от слов отца у меня слегка закружилась голова. Я ведь не ужинала, выпила на голодный желудок пива, а тут еще и узнала шокирующую правду. Я поднялась со стула и пересела на диван: так я, по крайней мере, не рухну без чувств на пол.
– А ты что по этому поводу думаешь?
– Думаю, что сегодня мы ляжем спать поздно и спать будем плохо.
Я сходила еще за парой банок пива, но свою открывать не стала.
– Прости, – сказал отец, опустошив свою банку и принимаясь за мою. – Очень хочется пить. За два года до твоего рождения у нас родилась еще одна девочка. Но она родилась мертвой.
– Понятно, –