Карл с довольным видом откинулся на сиденье кареты.
Ах, как все утомительно здесь, в Европе, и прежде всего – эта мерзкая погода, но скоро он снова будет дома и сможет вернуться к прежнему образу жизни.
– Моя племянница? Вы в своем уме? Я даже не знаю вас толком, а вы… вы ведь почти незнакомы с этой девушкой!
Вильгельм Ванденберг вскочил со своего места и, сложив руки за спиной, стал ходить взад-вперед по рабочему кабинету.
Он явно воспринял предложение Карла как наглость. Однако Леевкен также заметил, что Вильгельм что-то напряженно обдумывает, – скорее всего, деловую сторону его предложения. Поэтому Карл совершенно спокойно сидел на своем месте, время от времени делая небольшой глоток виски из стакана.
– Не надо притворяться, Ванденберг. Я послушал, что говорят люди, и, оказывается, до сих пор эта девочка была для вас обузой, колодкой на ноге. Восемь лет в пансионе, почти никаких контактов с вашей семьей… Ах да, вы ведь уже навели справки о монастыре.
– Я не позволю делать мне такие замечания! Я болею душой за благополучие своей племянницы! – В голосе Вильгельма Ванденберга отчетливо слышалось возмущение. Но было в этом голосе и нечто еще: Вильгельм Ванденберг явно клюнул на приманку.
Карл поднял руки, словно защищаясь.
– Ах, не надо мне ничего рассказывать, Ванденберг! Я знаю все. В конце концов, это ведь не секрет, что малышка является наследницей своего отца. Таким образом, она – очень богатая невеста, и, само собой разумеется, вы не собираетесь выдавать ее за первого встречного.
Карл слегка наклонился вперед, сложив руки на коленях. При этом он неотрывно смотрел на Вильгельма Ванденберга, который между тем уже снова стоял за своим письменным столом, вцепившись в спинку стула.
– Сделка, которую я вам предлагаю, наилучшим образом соответствует вашим желаниям. Признайтесь, Ванденберг, вы не в состоянии оплатить свои долги. По крайней мере, не ограничивая себя во всем. И неизвестно, кто еще может появиться здесь, если вдруг выяснится, что вам не удалось меня провести. – Карл говорил тихо, но очень отчетливо и с легкой угрозой в голосе. – Однако если вы выдадите за меня свою племянницу, ваш долг будет погашен. В конце концов, я ведь получу ее приданое. И я мог бы изъявить готовность, имея в виду наши новые, теперь уже родственные, отношения, делать вам поставки на протяжении всего следующего года по немного сниженной цене. Что, естественно, быстро станет