– Что, «молодая-звонкая»? – спросил Светлан. – Будет нам весело… э-э… всколькером?
– А это как сам пожелаешь, на сколько хватит твоих богатырских сил, – с готовностью откликнулась дева. – Вон Геракл, я слыхала…
– Ты меньше слушай, чего люди плетут, – хмыкнул он. – Если б герои размножались с таким пылом, все человечество давно бы стало героическим. А что видим в действительности? У богатырей иные функции, милая моя, – это ж не самцы-производители.
– Кто говорил о размножении? – пожала плечиками ведьма. – Вот у зверей это на первом месте. А мы, цари природы, живем для радости.
– Думаешь, у царей мало иных забот, кроме как… гм, ладно. Про монарший быт лучше спроси у Артура. Конечно, он не дурак развлечься – но часто ли ему выпадает такая возможность?
– При чем тут короли, сир? Речь о людях – вообще.
– Ах, о людях!.. Тогда поспрошай у здешних крестьян, зачем они живут.
– Ну о чем с ними можно говорить? Такие пни!..
– Понимаешь, им приходится вкалывать от зари до зари – некогда расти над собой.
– А нечего плодиться, точно кроли, – с неожиданной злостью бросила ведьма. – Всё для детей – ха!.. Да просто они до чертиков боятся смерти.
– И что, их можно понять – это общая потребность. Одни проникают в вечность через славу, другие – через свое потомство.
– Да кому они сдались там? И ведь чем дрянней человечишка, тем сильней ему хочется наследить!
– У тебя что, девонька, свежие комплексы появились? – поинтересовался Светлан. – Ты б сперва от прежних избавилась.
– Ну не люблю я простаков! – сказала та. – Не-люб-лю. Вот такую фурию из меня сделали. Или даже гарпию.
Усмехнувшись, он возразил:
– Видишь ли, я-то знаю, что в душе ты – добрая девушка. Возможно, имеет смысл почаще напоминать тебе об этом?
– Ну, может быть, – подумав, согласилась Жанна. – Где-то в самой глубине.
В лесу пришлось разделиться – для четырехзвенной платформы здесь было тесно. Хотя двух шестиногов, своего и соседнего, Светлан оставил в сцепке, чтоб управлять сразу обоими. А что делать? Наедине с таким зверем худощавому Стрелку пришлось бы туго, а Жанна вовсе не стремилась парню помочь, разнежившись на коленях Светлана.
Разговор иссяк. Не слишком комфортно общаться, когда по бокам, в опасной близости, мелькают толстенные стволы, а голоса раз за разом заглушает треск кустов, взламываемых безжалостными шестиногами. Но мчались звери по-прежнему вровень, будто связанные невидимым тросом.
Внезапно кобрис насторожилась, вскинув голову на гибкой шее. Тотчас и Светлан ощутил новый запах, совершенно незнакомый ему и, однако, показавшийся отвратительным.
– Это еще что за мерзость? – удивился он, притормаживая шестиногов.
–