Разговор о заключительном предупреждении состоялся за закрытой дверью, но открытыми жалюзи, так что все желающие не только слышали через хлипкое ограждение, но и видели, как начальник говорит с Антоном – спокойно, однако щеки его налились румянцем. Это был разговор не только начальника с подчиненным, но и мужчины с мужчиной. Мужчина-начальник слово свое, если потребуется, сдержит и Антон покинет архив «СтрахАльянса» навсегда.
Все это пронеслось в памяти за секунду и эта секунда еще немного отдалила Антона от вероятности встать вовремя. Спать после странного приступа воображения не хотелось. Возможно, двойной эспрессо был не лучшим выбором для прихода в чувства.
– И что мне теперь делать, – спросил он у настенных часов, – не ложиться совсем и клевать носом весь день? – часы ответили новой минутой на циферблате.
– Нет, такое уже случалось не раз и повторять без надобности не стоит, – он поставил все будильники в доме на половину седьмого, а пока решил посидеть на кухне. Он любил побыть один в темноте, глядя через широкое окно на ветви деревьев.
Без четверти восемь Антон открыл глаза.
– Твою мать! – первая мысль, – Разве я не ставил будильники? – вторая, – Это конец! – триумфальная мысль, заключительная. – Нет! Хрен вам всем! – в кровь хлынул адреналин, Антон вскочил, надел первую попавшуюся свою одежду (которую он снял вчера и повесил на стул), схватил пятьсот рублей из копилки на день рождения сына и побежал. Он начал бежать еще дома, чтоб с каждым новым метром и каждой новой секундой только наращивать темп. Бегать он умел. Любовь к этому спорту пришла после университета, когда они с Викой, тогда еще гражданской женой, снимали квартиру на восточной окраине Москвы возле прекрасного соснового парка. Теперь же, постоянные опоздания поддерживают его в форме.
Сегодня он пришел (прибежал) на работу вовремя. Мокрый, дурно пахнущий. Весь свой короткий рабочий день он старался не двигаться без необходимости, сидя за своим компьютером. Было время подумать… о чем? О том, как огромный лайнер врезался в его окно? О том, что ему пора сходить к психиатру? Такой врач стоит не меньше пяти тысяч рублей в час, а если пойти с проблемой мерещущихся самолетов, разбивающихся об окно гостиной, в поликлинику, то сто процентов поставят на учет, как подозрительного.
Антон читал новости, слушал радио, пытаясь выискать хоть что нибудь похожее на «Эйрбас А322», потерпевший крушение в ближайшее время. Но в последние месяцы ни один «Эйрбас» не падал ни на дом Антона, ни где бы то ни было. – Какого он был цвета? – то ли черный, то ли в полоску. Что то очень необычное, но вот что…
«По-моему, он был покрашен как шахматная доска. Разве так красят самолеты?»
Просмотр записи передачи, вырвавшей Антона