Дорога была покрыта камнями, и мы все выше по ней поднимались. По обеим сторонам тропы был резкий обрыв. Внизу виднелись горы поменьше и леса. Так высоко, что кружилась голова и по телу пробегали мурашки. Казалось, что мы рядом с небом, что еще чуть-чуть и достанем облака. Огромное количество гор действительно походили на неспокойные волны, которые завораживали и звали окунуться в них с головой. Оливера я вела на поводке, боясь, что он может свалиться с этой крутой дороги. Он с удовольствием поднимался вместе с нами, не обращая внимания на то, что я крепко сжимаю поводок.
– Мы, черт возьми, на вершине Сан-Луис-Пик! – крикнул Крис.
Да, это так, мы на высоте более четырех тысячи метров, и вид здесь завораживает. Я нашла самую верхнюю точку горы и смотрела вниз. Внутри все пылало, и я еле могла дышать от переполняющих меня эмоций. Мне нравилась головокружительная высота, и я жаждала быть еще выше. Это непонятное чувство пребывания на высоте опьяняло меня, и я чувствовала оглушительные удары моего взволнованного сердца. Кажется, я никогда не чувствовала себя такой живой, как сейчас. Никогда раньше я не дышала так свободно и не жила сегодняшним днем. К тому же, я сгорала от нетерпения запечатлеть этот потрясающий вид. Как же здесь прекрасно! Белые облака, точно белоснежная сладкая вата, быстро плыли по небу. Сильный ветер нес их куда-то дальше, властно поднимая вверх волосы и холодно касаясь нашей кожи. Птицы летали возле нас и поднимались выше, наслаждаясь каждым взмахом крыл. Все здесь жило и бушевало, окутывая меня своей нескончаемой энергией и могуществом.
– Будешь рисовать? – неожиданно спросил Алан, когда я все готовила для своей новой картины.
– Да, если собираетесь уже идти, то не ждите меня. Я здесь еще надолго.
– И как ты думаешь спускаться в одиночку? – спросил он.
– Спускаться легче, чем подниматься.
– Ну, нет! Я останусь с тобой. Как раз посмотрю, достойно ли ты рисуешь.
– Если так сильно хочешь остаться, то наблюдать за мной я не тебе не дам. Уж извини, но не могу я рисовать, когда кто-то смотрит.
Он молча улыбнулся и сел рядом, всматриваясь в бесконечные горы.
– Это превосходно, Мэгг! – сказал Алан, когда я показала ему мою работу.
– Ты, правда, так считаешь? – спросила я, наполненная сомнениями.
– Конечно, я вообще не могу представить, как можно было так нарисовать. Не зря ты не отрывалась от картины больше двух часов.
Я улыбнулась. Он наверняка мне льстит.
– Спасибо, но я все же думаю, что здесь полно недостатков.
– Ты просто слишком строго себя критикуешь. Тебе нужно ее кому-то показать. Не знаю, может, устроить выставку.
– Я уже думала об этом, но… как-то не получалось.
– И что тебя останавливает?
– Уже ничто.
– Тогда ты обязана показать свои картины миру. Но для начала, я хочу увидеть все сам, покажешь мне?
– У меня с собой не все картины, но я много рисовала здесь.
– Покажешь,