– Хорошо, – согласился неожиданно султан, принимая для себя какое-то решение, – я подумаю еще, но особо не надейся. Если не найду другого способа, то выход один – все тот же.
– Спасибо, спасибо, – раскланялся эмир, отступая потихоньку назад, – премного тебе благодарен.
– Ладно, иди, нечего тянуть, – и султан отмахнулся, как от назойливой мухи, погружаясь в свои думы и садясь на трон.
Волнение султана нарастало.
В конце концов, он встал со своего места и заходил по комнате. Звездочет сидел в стороне и, казалось, не обращал на него внимания.
– Я знаю, ты много о чем не договариваешь, – обратился вдруг к нему Осман, – но все ж прошу тебя, объясни, как получилось, что моя жена влезла в это дело?
– Дело не в жене, султан. Дело в самом тебе. Ты уже давно забыл о них всех, а они томятся и ждут твоей ласки. Сколько их, сотни? А сколько тебе надо, как человеку? Скажи честно.
– Откровенно говоря, немного, – согласился султан, – но я не могу этого сделать. Иначе, падет могущество империи. Да и халифат, который меня поддерживает, может отступить в сторону моих давних врагов. Ты ведь это знаешь.
– Да, к сожалению, это правда. Но все же это не единственная причина, по которой она вступила в сговор с другими. Главное это то, что она не может заставить себя разделить первенство между женами. Такой уж у нее характер. Hо все же не это основное. Она узнала о твоей Бахчисарайской деве.
– Как? – удивился султан, – мы ведь хранили все это в тайне.
– Да, хранили, но кое-кто из твоих людей все же не сдержал языка.
– Я вырву им всем злые языки, – нахмурился и вновь заходил по комнате султан, – я оскоплю каждого, кто осмелится вступить с ней в контакт, а тем более в заговор.
– Ты что, хочешь оскопить самого себя? – засмеялся звездочет.
Султан ошарашено посмотрел в его сторону и сам засмеялся.
– О, Аллах, а ведь это правда. Ну ладно, сейчас не до этого. Лучше посоветуй, что сделать.
– Не знаю, дело твое, ты повелитель – тебе и решать. Я лишь смотрю на звезды, дают ли они добро или нет.
– И что же говорят они сейчас? – хитро прищурил глаз султан.
– Они говорят, что пора тебе взяться за дело самому и посерьезней, – ответил звездочет.
– Да, это правда. Но, что будет с моим сыном? Успею ли я перехватить их подлог или уже поздно?
– Вряд ли, но я знаю другое. Он сядет на это место, невзирая ни на что.
– Дай, Аллах, – ответил султан и вновь принялся мерить шагами комнату.
– Абдах не допустит этого, – вновь сказал султан, – он мне предан, – как-то неуверенно продолжил Осман.
Звездочет ничего не ответил и оставил его наедине со своими мыслями.
Спустя минут двадцать, после очередного погружения в думы, Осман позвал своего эйфира.
– Вели седлать, мы выходим в поход. Сообщи об этом всем, кому нужно, – и султан удалился из комнаты.
Эйфир тоже вышел, и комната оказалась пуста.
Но через