Олег Шубинский на каждый день. Олег Шубинский

и война не произошла. Но у Лёки было достаточно более мелких, но, все же, достаточно крупных для того, чтобы самому не справиться проблем, и он ходил к Богу еще семь раз. Забегая вперед настоящего далеко в будущее, я расскажу, что произошло в бодрой старости Лёки. Он воспользовался последней, девятой возможностью попросить изменить мир по его сценарию с помощью. Ему надо было вызволять из тюрьмы балбеса внука, нанюхавшегося кокаина и учинившего дебош в продуктовой лавочке, в которой, как ему казалось, зажали его кошелек, который пацан оставил на прилавке, после того, как расплатился за Red Bull. «Кокаин какой-то разведенный мне втюхали» На самом деле он приперся в лавочку находящуюся в двух кварталах от местонахождения его, кстати сказать, пустого кошелька. Парень сказал, что все лавочки одинаковы, везде продается израильское полускисшее молоко, и везде стоят за прилавком вонючие марокаки.

      Судья был сефардом, и он хладнокровно вкатил внуку Лёки максимальный срок за употребление наркотиков и хулиганство.

      Лёка немного стеснялся того, что спасал на этот раз не мир, а только своего бестолкового внука. Но Бог не стал его попрекать, а просто напомнил, что в следующий раз он не отпустит его в юдоль печали, а посадит его как сына рядом с собой, чтобы вместе посудачить и посмеяться над малоперспективными попытками других героев сделать мир счастливым и справедливым одновременно.

      Лека решил взять на этот раз десять душ. Он был очень упорный и сильный человек, почти как осел. Он дотащил все десять душ детей до нашего мира, но когда он стал восстанавливать дыхание после своего достойного занесения в анналы подвига, его хватил инфаркт и Лёка отправился к праотцам помогать оттуда дельным советом прасынам.

      Братская могила, где нет праха моего деда

      Мой дед, Абрам Соломонович Лазовский, попал в финский плен еще в 1940 году. Но я писал про это в другом рассказе. Сейчас я расскажу о том, что было, когда он вышел из этого плена в 1944 году, когда состоялся обмен пленными между Советским Союзом и Финляндией. Не знаю, как поступили финны со своей частью обмена, а Советская власть отправили всех своих бывших военнопленных в штрафбаты. Причем мой дед, показавший себя во время отсидки в финском трудовом лагере умелым лидером и мудрым командиром, был направлен полит руководителем батальона, сформированного из заключенных, как политических, так и уголовников.

      Дед имел репутацию человека который мог даже для такого контингента заменить заградительный отряд совестью и коммунистическим самосознанием каждого бойца и всего подразделения, как одного целого.

      Они воевали уже несколько месяцев, когда жарким летом 1944 года в Белоруссии поступил приказ готовиться к наступлению. Но почему-то перестали отвечать военно-полевые телефоны соседей, подруга одного из бойцов, жившая в близлежащем городке, рассказала, что ночами по окружным путям отправляются составы платформ с танками, накрытыми маскировочными сетями. Но пушек на этих составах не видно.

      За