– Раз уж ты меня бросаешь, я имею полное моральное право устроить мальчишник, позвать университетских друзей, сто лет не виделись! Тебе наши разговоры все равно будут неинтересны, и потом, ты ни с кем не знакома…
– Конечно, зови! – она была довольна уже тем, что он больше не сердится. – Только постарайтесь не разгромить квартиру. Даже не буду спрашивать, как вы собираетесь развлекаться!
– Кто же тебе расскажет!
Он потянулся к жене с поцелуем, но та резко отстранила его, приподнявшись на локте и прислушиваясь:
– В дверь звонят?
– Кто? Показалось!
Но Ирина была права, звонок повторился. Набросив халат, она пошла открывать, и не очень удивилась, увидев на пороге сестру. Ольга явилась в сопровождении своих четырехгодовалых близнецов, и едва взглянув на мальчишек, Ирина поняла, что спокойное утро кончилось.
– Не разбудила? – Втолкнув детей в прихожую, Ольга сама захлопнула дверь, и принялась стягивать мокрую куртку: – Ну и зима, дождь пошел! Твой спит?
– Нет, но… Куда это вы так рано? – Ирина с трудом удерживала мальчишек, пытающихся прорваться в комнату, к телевизору, прямо в уличных ботинках. Мать, освободившись от куртки, ястребом набросилась на детей и несколькими натренированными рывками их раздела:
– Бегите, играйте!
Широким жестом отдав им на разграбление квартиру, она с озабоченным видом повернулась к сестре:
– Извини, не предупредила, но у тебя вчера весь вечер телефон был недоступен, дома сидел только Егор. Решила уж с утра не звонить, вдруг спите? Понимаешь, мне нужно увидеться с одним человеком, это насчет работы, нечто вроде неформального собеседования. Садик сегодня закрыт, оставить моих оболтусов негде… Не могу же я их дома запереть! Посидишь с ними часов до трех?
– А что, есть выбор?
Ирина не удержалась от недовольного замечания. Подобные дежурства были одной из причин, по которым задержалась работа над рукописью – и далеко не последней. Ольга часто просила о помощи, и Ирина не отказывала, понимая, что сестра находится в трудном положении. Та растила детей без мужа, родителей, которые могли бы ее поддержать, несколько лет, как не было в живых, единственной родственницей, на которую можно было рассчитывать, являлась Ирина. И тем не менее, у женщины все чаще возникало впечатление, что ею попросту пользуются, даже без особой нужды.
Ольга взглянула на нее с упреком:
– Слушай, я же не в парикмахерскую прошусь, и не на свидание с мужиком… Мне нужно это место, понимаешь! Я буду зарабатывать в два раза больше!
– Да