– Подтолкнет носом, опрокинет слард и упадет сверху, – доходчиво пояснил Ардэн.
– Вашу ж мамашу, – горько вздохнула я.
Пока я вздыхала и оттягивала момент, мои мужчины одновременно надавили на крышу, переворачивая тележку, подхватили меня под руки и выдернули из прозрачного нутра, как редиску из грядки. За спиной послышалось ты-дыж, хрясь, крак и арву-у-у. Расшифровываю. Помесь бульдога с носорогом, радуясь легкой добыче, бахнулся всей своей тушей на тележку, раздавил ее в мясо и обиженно завыл, когда понял, что обед линяет по бездорожью тихой сапой. А мы линяли, нет, мы не линяли, мы драпали семимильными шагами! Точней, бежали мои мальчики, мы же с Масей и Васей были одновременно направляющим вектором, впередсмотрящими, поклажей, да короче, бесплатным приложением. Потому что меня так и тащили, держа под руки, в которых были сжаты помирающие от счастья ридары. Не скажу, что в тот момент я себя чувствовала королевой, болтаясь между двумя накачанными мужскими телами, но стоило признать – без моей самоходности аттарийцы передвигались гораздо быстрей.
– Хоть на плечи руки мои закиньте, – все-таки не выдержала я своего вида со стороны, о котором сейчас больше всего думала.
Закинули. Черт, да лучше бы меня кто-нибудь один на плече тащил, и то думать о себе приятней было бы. Вот мы, женщины, странные создания. Нам хоть при смерти, но чтоб красиво смотреться.
– Потерпи, Инночка, – улыбнулся мне Рома, который даже не запыхался.
– Мы далеко не отъехали, – успокаивал меня Дима.
Так и хотелось изобразить обморок, чтоб еще и поохали сверху. Но обморок изобразить не получилось, потому что я вдруг перестала думать, как я выгляжу со стороны, а вспомнила, что со стороны-то и смотреть особо некому, кроме отынвентаризированных зверюг неизвестной национальности. Теперь я начала вертеть головой, потому что мне казалось, что на меня все, ВСЕ смотрят плотоядным взглядом, даже самки. А я, наверное, вкусная, польстила я своему самолюбию. Самолюбие ответило:
– Особенно с лаврушкой на ушах.
– Да чтоб ты понимало, – оскорбилась я и перестала льстить неблагодарному эго.
Мы пробежали мимо, типа, бабочек, доедавших очередной бурый трупик. Они заинтересованно обернулись на нас, а потом вернулись к своей трапезе. Конечно, зачем бегать за едой, когда она лежит под крылами. Умные твари.
– Они не опасны, – прокомментировал на бегу Дима, он тоже был бодр и свеж. Сейчас сдохну от зависти, у меня бы уже в боку кололо. – Это падальщики.
– А кто опасен? – живо заинтересовалась я.
– Гордар, например, – весело ответил Рома, и чему, дурень, радуется? У меня уже разрыв сердца в пяти местах случился. – Но он нас не догонит. – И сменил тему: – Ардэн, как в старые добрые времена, – хохотнул Грейн.
– Я тоже об этом подумал, – не менее весело ответил Дима. – Только не хватает десятка ваарарских партизан на хвосте.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком,