Рози высморкалась в пропахший рыбой передник.
– В работный дом? Эмили и Лиззи? Я бы перебила всех, включая его светлость, если бы они так поступили. Нет, я расскажу тебе, что стало с Эмили и Лиззи. Закрой глаза, и я расскажу тебе, что случилось.
И Джим сидел тихо, внимательно слушая рассказ Рози о сероглазой леди, которая пришла в Большой дом. Она спустилась в кухню и увидела девочек.
– Она забрала их наверх, Джим, велела вымыть их в своей ванной. Послала за платьями для них, голубое было для Эмили, белое – для Лиззи. А затем она посадила их в карету – красивую карету, запряженную четверкой белых лошадей. Жаль, что ты не видел, как они уезжали – гордые, как маленькие королевны! Они уехали за город, в ее летний дом, чтобы там за ними присматривали.
Она собрала вокруг него мешки и, выйдя из сарая, вернулась в шумный дом, а Джим долго лежал, прислушиваясь к мягкому шуму прибоя и размышляя о рассказанной ему Рози истории. Он надеялся, что это правда.
12
Креветка
На следующее утро Рози сказала Джиму, что ему придется помогать ей, если уж она будет кормить его. Она накинула ему на плечи старый мешок, чтобы прикрыть одежду, выданную в работном доме, на случай, если его увидит полиция.
– Ты должен быстро двигаться, Джим, так же, как я, – предупредила она его. – Если бобби увидят меня стоящей на месте, меня схватят. Нам придется бегать весь день.
Джиму понравилось работать на нее. Когда она уставала кричать, он кричал вместо нее.
– Моллюски! Покупайте лосося! Маринованная рыба и креветки! – Он приплясывал, выкрикивая эти слова, отчасти – чтобы не замерзнуть, отчасти – чтобы смотреть во все стороны, проверяя, не идут ли полицейские. Он приплясывал и подпрыгивал так забавно, что люди, направлявшиеся в магазины, останавливались, чтобы посмотреть на него. Вскоре они начали узнавать его.
– Попрыгай для нас, Джимми! – говорили они, особенно если видели, что он стоит один.
– Купите немного креветок, и станцую! – говорил Джим, и тут появлялась Рози со своим подносом с морепродуктами, убеждая их купить что-нибудь.
Пока они ели, Джим танцевал для них – он закрывал глаза, чтобы не видеть улицы, не видеть лиц всех этих незнакомцев… Давным-давно отец танцевал для него в их доме. Джим помнил только смеющиеся лица Эмили и Лиззи, когда они сидели у огня на длинной скамье. Тогда он был совсем маленьким. Джим помнил, что хлопал в ладоши, кричал что-то, когда отец танцевал, и чем быстрее прыгал отец, тем больше приплясывало пламя в очаге, словно дикие желтые духи.
– Быстрее, пап! Быстрее! – кричали дети, и черные тени, подпрыгивавшие под ногами у отца, обретали причудливо-вытянутые формы, переходили на стены и потолок; Джим соскакивал со скамьи, бежал прыгать и танцевать вместе с отцом, и тот подбрасывал его вверх.
Мальчик снова возвращался в ту комнату, пока на него смотрели незнакомцы, поедавшие морепродукты Рози на холодной улице.
– Я очень довольна тобой, Попрыгунчик Джим, – говорила