Последний роман Владимира Высоцкого. Юрий Сушко

нескрываемой ревностью Изольда Константиновна как-то обмолвилась: «Когда мы расстались, у меня было такое ощущение, что его женщины должны быть очень счастливы. Потому что у него был дар – дарить! Из будней делать праздники, причем органично, естественно. То есть обычный будничный день не мог пройти просто так, обязательно должно было что-нибудь случиться. Вот даже такое: он не мог прийти домой, чего-нибудь не принеся. Это мог быть воздушный шарик, одна мандаринина, одна конфета какая-нибудь – ну, что-нибудь! – ерунда, глупость, но что-то должно быть такое. И это делало день действительно праздничным. И потом, он тоже умел всякие бытовые мелочи: выстиранную рубашку, жареную картошку, стакан чаю – любую мелочь принимать как подарок. От этого хотелось делать еще и еще. Это было приятно…»

      Словом, ни единой строкой он не лгал в своих стихах:

      Мне каждый час хотелось сделать ночью брачной…

      В последний раз они встретились в 1976 году. Иза приехала в Москву. Владимир Семенович предложил: «Пойдешь на «Гамлета»?» Знакомые стали отговаривать: ну куда ты пойдешь?! Он на «Мерседесе», а ты в таком виде в калашный ряд!.. Видок у нее в тот день впрямь был непрезентабельный: свитер-самовяз, брюки за пять рублей, туфли невозможные.

      Но когда подъехали к театру, Высоцкий выскочил из машины и, не обращая внимания на крики толпы: «Володя!», «Высоцкий!», «Владимир Семенович!», потащил ее к служебному входу и пристроил у вахтерши: «Посиди, сейчас билет принесу».

      После было три концерта в Коломне. Они пробивались сквозь толпу в грим-уборную, где уже были приготовлены бутерброды, чай, кофе, пирожные. «Какие, Владимир Семенович, просьбы?» – «Только одна. Устройте Изу поудобнее». На нее посмотрели подозрительно и озабоченно и увели в переполненный зал. С грехом пополам усадили в центре дополнительного ряда прямо перед сценой. «Володя выходит, – вспоминала она, – и я оказываюсь у него в ногах, запрокидываю голову, чтобы видеть его, и растворяюсь в общем порыве любви. Перерыв между концертами минут десять, не больше. Мы снова одни. По просьбе Володи к нам никого не пускают. Володя кормит меня, сам съедает несколько ломтиков колбасы, прихлебывает кофе и поет мне… Второй и третий концерты я слушаю за кулисами, где мне поставили стул. Володя поет другие песни, почти не повторяясь, и ставит микрофон так, чтобы мне было лучше видно. – «Тебе удобно?» Я плачу, не скрывая слез…»

      Давно я понял: жить мы не смогли бы,

      И что ушла – всё правильно, клянусь!

      А за поклоны к праздникам – спасибо,

      И за приветы – тоже не сержусь.

      Твой бывший муж, твой бывший кровопийца.

      А знаешь, Маша, знаешь – приезжай!

      Как-то они встретились на дне рождения Семена Владимировича Высоцкого. Владимир был в черном лайковом пиджаке. Иза не удержалась, съехидничала: «Володька, ты как черный таракан». Он не обиделся: «Щас сниму». Предлагал ей деньги, она отказалась, сказала: ни в коем разе.

      Вот и вся история. «Я – бывшая жена, – подводила горькие итоги Иза Константиновна. –